Тем не менее, я смотрела на его губы несколько мгновений, прежде чем ответить:
― Я всегда должна делать что?
― Блядь, женщина. Ты знаешь, что играешь со мной и с каждым мужчиной, которого встречаешь.
― Зейну все равно, так или иначе. Правда, Зейн?
Он вставил новую иглу, проверил свой татуировочный пистолет на мокрой простыне и покрутился на стуле, чтобы начать.
― Меня волнует только то, как ты переживешь эти пятнадцать минут. Ты готова? ― спросил он.
Мое сердце ускорилось, и адреналин хлынул в кровь. Потребность чувствовать что-либо, кроме того, что я чувствовала, стала непреодолимой. Не из-за его вопроса, а все потому, что рука Рома скользнула вверх и схватила мою.
Как будто ему было не все равно.
Как будто ему было хоть немного не наплевать.
Мне нужно было чувствовать что угодно, только не это. Поэтому я кивнула.
― Дай мне почувствовать боль.
Пистолет Зейна пронзил мою кожу, крошечные иглы разрушили ее, чтобы, в конце концов, создать что-то прекрасное.
Ром сжал мою руку, и я медленно выдохнула, глядя в его сторону. Его другая рука поднялась, чтобы коснуться моего ожерелья.
― Сильная, как Клео, ― пробормотал он.
Если бы я попросила его поцеловать меня прямо сейчас, интересно, сделал бы он это? Его глаза следили за каждой частичкой меня в течение этих пятнадцати минут, и когда они спустились до самых кончиков моих пальцев, я пошевелила ими. Он улыбнулся, как будто знал, что его поймали, и ему было все равно.
― Спасибо, что пришел, ― выпалила я и чуть не прикрыла рот от удивления от того, что у меня вырвалось.
Ром не смотрел на меня, но провел большим пальцем по моим костяшкам и наблюдал, как работает Зейн.
― Кому-то нужно было пойти с тобой.
― Я и раньше делала татуировки одна, ― заявила я и уставилась на флуоресцентное освещение, как раз когда Зейн начал наносить тату на мою реберную кость.
― Это не значит, что ты должна делать это каждый раз. А теперь выдохни и сожми мою руку, женщина, ― наставлял меня Ром. ― Это помогает.
― Я знаю, как сделать татуировку. ― Я застонала и попыталась отдернуть руку. Он схватил ее сильнее и наклонился ко мне так, что его губы оказались на волосок от моих.
― Прекрати бороться со мной. Выдохни на меня, Каталина. Я хочу попробовать твой воздух на вкус.
Я знала, что он просто пытается заставить меня забыть о боли. Знала, что это ничего не значит, но мои соски напряглись, тело затряслось, а живот опустился. Если бы я стояла, то могла бы упасть.
Медленно выдохнула. Я не пыталась забыть боль. Она уже была забыта. Я пыталась подавить новые чувства, зарождающиеся во мне, те, что были всегда, но стремительно нарастали, пока я смотрела в глубины Рома.
Издалека я услышала, как Зейн пробормотал, что он закончил.
Рука Рома скользнула по моей ключице, когда его голос прогремел сквозь меня.
― Дай нам минуту, Зейн.
Зейн откатился на своем табурете, потому что, я думаю, каждый человек в мире слушается Рома, когда он приказывал им.
Пальцы Рома обвились вокруг моей шеи, но он не сжал их.
― На тебе мои слова.
Я облизала губы.
― Это всего лишь слова.
― Это не так. Пойдем со мной в бар.
― Для чего? ― прошептала я.
Но я знала.
Он наклонил мою голову, надавив большим пальцем на челюсть, а затем опустил темную копну волос на шею, где взял то, что хотел. Он пожирал меня, даже не целуя мои губы, а его рука скользнула вниз к моему декольте, где он опустил палец, чтобы коснуться моего соска. Он сжался, и я застонала.
Его рука исчезла вместе с его ртом.
Внезапно он встал надо мной и бросил мою рубашку мне на грудь.
― Надень свой топ. Пойдем.
― Я должна заплатить Зейну. ― Я вскочила со стула и посмотрела на свою татуировку. Он уже заклеил ее целлофаном, пока меня гипнотизировал мой чертов криптонит.
― Ему заплатили.
Я повернулась к темному коридору, по которому исчез Зейн.
― Что ты имеешь в виду? Как? Вы двое знаете друг друга? ― Это был глупый вопрос. Зейн находился прямо вниз по улице от бара Рома. Все знали его в той или иной степени, а у Рома было миллион и десять татуировок.
Прижала повязку к новым чернилам и накинула рубашку.
― Я верну тебе деньги.
― Просто шевели задницей.
Я вышла из салона, раздраженная и совершенно неудовлетворенная.
― Я могу за себя заплатить, и, чтобы было понятно, я не продаюсь. ― Знала, что это замечание заденет его.
Он схватил меня за заднюю петлю ремня и притянул к себе. Его рука повернула мой подбородок в его сторону.