Стас узнавал места. Они бежали к гробнице Избранников Снегов, и вскоре впереди показалась знакомая монолитная пирамида. Около входа на снегу сидел Димка, по-прежнему смотрящий взглядом в никуда. Платон Долмацкий прислонился к стене, Тимофей, пошатывающийся, ходил взад-вперёд. Когда он повернулся к беглецам, Стас заметил на его плече полярную сову.
Ориона крикнула, не сбавляя скорости:
— В пирамиду! Живее, живее!
Тимофей взвалил Димку себе на плечо, но сам чуть не упал - Платон вовремя его подхватил. Стас подскочил к нему и взвалил на себя и Трофимова, и Зверева. Сова взлетела и полетела за Орионой.
— Слава богу, живой. Где меч? — осведомился Кащеев.
— Без понятия, — просипел Тимофей. — Зато я себе нового друга отыскал.
— Есть, чем гордиться, — усмехнулась Карина.
Шестерка рванула вниз по каменным ступеням. Ориона быстрым шагом направилась к зеркалу, выуживая что-то из кармана.
— Я активирую вам зеркальным портал, — произнесла она, вертя в руках красно-чёрный куб. — Скорпион, ваша жизнь дороже. Вы - последняя печать, поэтому идите первым.
Зеркало загорелось изнутри багровым, показывая очертания другого помещения. Платон, кивнув Огненной жрице, первым шагнул вперёд, скрываясь по другую сторону зеркала.
Наверху что-то громыхнуло, и с потолка пирамиды посыпалась пыль и мелкие камни. По ступеням кто-то начал спускаться, и на входе в коридор показались пятеро Огненных волков.
— Вот они! — воскликнул один из них. — Нельзя дать им уйти!
Подростки обернулись, приготовившись к бою, но Ориона встала перед ними спиной к врагу.
— Вот же медленные улитки, — прорычала она.
В её глазах загорелся ведьмин огонь. Ориона вскинула руки, и помещение озарил пламенный шар. Огненная жрица замахнулась
И метнула огонь в четвёрку друзей. Подростки с вскриками отлетели, а потом мир вокруг них смазался. Подул резкий порыв ветра, закружив их в пространстве, а затем они вывалились на холодный пол.
— Идиоты, — раздался вздох Платона. — Сказали же вам, быстрее!
Ориона взглянула на Сноу и протянула ему обскурум. Огненные волки сорвались с места, и кто-то из них завопил:
— Хваиайте артефакт! Саяна приказала его изъять!
Сова молниеносно вырвала его из протянутой руки и влетела в зеркало следом. Портал тут же закрылся, и Ориона, замахнувшись, со всей своей силы ударила по зеркалу, разбивая его на осколки.
— Нет! — взвыл главарь пятерки.
Огненные волки затормозили, и Ориона усмехнулась, поворачиваясь к ним и показно разминая мышцы.
— Ну что, мальчики? Поиграем?
Волки сжали оружие в руках и с криками бросились на жрицу. В её глазах промелькнул ведьмин огонь, и женщина с оскалом на лице начала атаковывать сама.
Они сделали своё дело. Она, Аз, Гейл. Они защищали клан ценой своей жизни и догадывались, что когда-нибудь их миру придёт конец - ведь затишье всегда приходит перед бурей.
Вряд ли они увидят, что будет дальше. Но они не сожалеют о когда-то сделанном выборе - выборе из далёкого прошлого, который связал их судьбы и свёл их вместе.
— Я была рада биться с вами, — едва слышно прошептала Ориона.
Комментарий к Часть 24. Побег из охотничьей деревни
Ну что ж, конец. Вопросы, которые по-прежнему остались без ответа (откуда у Димки «око», если ещё никто не догадался; что дальше предпримет Морт-Дэ-Нэву и ещё несколько загадок), получат свои ответы в третьей части. Постараюсь её начать уже в скором времени, НО ничего не обещаю (ребят я пишу сердце с начала июня и почти каждый день выкладывала главы, а до этого без перерыва прошли предыдущие макси. Как увидела, неслабо так прифигела, поэтому небольшой перерыв я все-таки возьму)
========== Часть 25. Чёрные осколки и желтая кость ==========
—…Если б ты не успел, кто знает, что бы произошло с теми ребятами.
— Да он бы просто прикончил их всех, если бы я не вмешался. Боже, неужели все Избранники… Такие?
— К несчастью да. Только я не думал, что Тимофей сорвётся так скоро…
— Может, вы объясните мне, что произошло?! Ты… Ты прострелил ему шею! К тебе у меня вообще вопросов куда больше, чем к остальным!
— Никита, не кипятись. Ход был до ужаса рискованный, но зато действенный. Морт-Дэ-Нэву пришлось выбирать между лечением своего сосуда и исполнением своей мести. Вселись он в Тимофея сейчас, он бы не успел залечить рану, как тогда ожоги в церкви.
— Но по сравнению с теми травмами эта кажется несерьезной. Почему?
— Эти пули из серебра, плюс мы омыли их в святой воде. Чем сильнее сила темного Первородного, тем острее он ощущает эту боль. А если ощущает он, ощущает и призрак внутри.
— Морт-Дэ-Нэву мучился сам, когда вы это сделали?
— Именно. И поэтому он позволил Тимофею отключиться, а не полностью потерять рассудок, не только чтобы сохранить его жизнь, но и чтобы остановить действие святой воды, — смешок. — Он наверняка давно не испытывал подобных ощущений. Скорее всего, сейчас им руководили инстинкты.
Голоса доносились отдаленно, но то и дело раздавались у самого уха. Тимофей поморщился от громких звуков и с трудом разлепил глаза. В лицо ему тут же ударил яркий свет лампочки, и Зверев с недовольным шипением опустил голову.
— Видишь? — послышался голос Гейла. — Живой. Эй, ты меня слышишь?
— Уберите её, — прохрипел Тимофей и тут же закашлялся. В горле чувствовалась неприятная болезненная резь, а его голос сломался настолько, что был похож на низкое утробное рычание.
— Вижу, говорить тебе не особо приятно. Извини, побочный эффект.
Но свет все-таки погасили, и помещение погрузилось в полумрак: лишь другие мелкие желтые лампочки под самым потолком продолжали гореть. Тимофей поднял взгляд и осмотрелся.
Прямо перед ним, в кресле напротив, сидел Гейл. Позади него стояли ещё двое. Никита Легостаев, скрестивший руки на груди, и высокая фигура в маске с замысловатыми инициалами. Зверев рассмотрел её получше и заметил медальон Королевского Зодиака с инициалами Скорпиона.
— Смотрю, здесь собралась вся ваша верхушка? — сипло подметил юноша. — Неужели ради меня одного?
Но на его остроту никто не отреагировал. Гейл склонил голову набок и пронзительно взглянул на Тимофея своими янтарными глазами. Зверев прищурился.
— Вырубили меня, — сквозь боль выдавил он. — Выстрелили…
— Не слишком напрягайся, Тим, — проговорил Гейл. — Если будешь мешать лечению лишней болтовнёй, то твоё горло будет заживать дольше.
Тимофей хотел подняться, но все тело словно обожгло огнём. Зверев судорожно вздохнул и машинально съежился на кресле. Он снова попытался встать, но неожиданно обнаружил, что его руки, торс и ноги были прицеплены толстыми кожаными ремнями, и устало рухнул обратно, поддавшись болезненным ощущениям. Его охватила мелкая дрожь.
— Так я здесь пленник? — поинтересовался он, на пробу дёрнув рукой. Но пошевелить ей почти не удалось: ремни были затянуты слишком крепко, да и он ещё был слаб.
— Не хотелось бы так выражаться, — ответил ему Платон. — Но тебе не удастся выйти в свет, пока мы не убедимся, что ты не опасен для общества.
— Опасен для общества? — Тимофей вскинул бровь. — Я лишь…
— Ты следовал зову Морт-Дэ-Нэву, Тимофей, — прервал его Гейл. — И даже не осознавал этого. Поверь нам хотя бы сейчас.
Зверев нахмурился.
— Я не следовал ничьему зову, — возразил он, но в груди все-таки возникло сомнение.
— А разве раньше ты бы стал убивать?
— Стечение обстоятельств.
— Ты хотел убить даже меня, — подал голос Никита. — Если бы тебя не остановили, ты бы покончил со всеми нами: с теми волками, со мной и моим патрулем. Когда ты предпочёл ставить цели выше своих друзей?
Тимофей замолчал, рассеянно посмотрев на Легостаева. На щеке брюнета уже не было ни следа ото льда и царапины.