Гейл покосился на Платона. Скорпион прочистил горло.
— Ты хороший человек, Тимофей, поэтому мы и даём тебе ещё один шанс в память о твоих заслугах. Но если ты ринешься в бой, нам придётся положить тебе конец.
Никита промолчал, но в его взгляде мелькала нерешительность. Легостаев разрывался между старым другом и своим долгом. Тимофей шумно вздохнул. На его месте он бы тоже не знал, что делать. Но если есть хотя бы малейший шанс сохранить рассудок, шанс хоть на какую-то защиту от Морт-Дэ-Нэву…
Ветер в голове неодобрительно зашумел, вмиг перебивая все мысли. Тимофей скривился и сжал кулаки.
— Я согласен, — произнёс он. — Только давайте быстрее.
Гейл кивнул и, кинув мимолетный взгляд за кресло, отработанными движениями расстегнул ремни. Тимофей потянулся к артефакту, но тело тут же пронзила боль. Зверев задрожал и сжался на кресле.
— Черт… — прохрипел он. — Не могу… Шевелиться…
Гейл протянул ему артефакт, так, что ладонь Тимофея уже касалась прохладной кости и чёрных осколков.
— Ты должен, Тим. Пока демон не взял над тобой верх и пока он ослаблен, ты должен это сделать!
Ветер в голове протяжно взвыл, почти оглушая. Тимофей вскрикнул и помутнённым взглядом посмотрел вперёд.
Морт-Дэ-Нэву стоял позади Гейла, возвышаясь над Огненным волком подобно длинной тени. Скелет склонил голову, уставившись на артефакт, и снова взглянул на Тимофея. Зверев тут же ощутил приятное покалывание в голове и холодок, начавший распространяться по всему телу.
— Тимофей! — раздался рявк Платона. — Не дай ему себя одурманить!
Тимофей вздрогнул и опустил взгляд. Артефакт под его рукой начал покрываться тонкой ледяной коркой. Зверев стиснул зубы и дергаными движениями схватил колье, крепко сжимая его и прижимая к себе. Холодок в теле тут же пропал, но святая вода вновь дала о себе знать.
Ему показалось, или Морт-Дэ-Нэву сдвинулся с места?
— Он не даст мне надеть его… — прошептал Тимофей. — Не даст…
— Морт-Дэ-Нэву не знает, что мы собираемся сделать, — воскликнул Гейл, и Тимофей еле услышал его за ревом ветра в голове.
— Он уже все знает… Все знает, ничего не выйдет!
— Он больше не понимает нашу речь, он чистый зверь с частицами разума! Тим, ты сильнее него!
Морт-Дэ-Нэву поплыл вперёд, медленно, почти незаметно. Сквозь кресло, сквозь Гейла. Тимофей широко распахнул глаза от страха, а крик так и застрял в горле.
Страх… Тимофей не думал, что он ещё его почувствует, но когда Морт-Дэ-Нэву оказался рядом, паника и ужас возникли сами собой и сковали тело подобно нерушимым цепям.
Мёртвый Дракон был ещё опаснее живого. Он давил на первородные ощущения, чувства, инстинкты. На то, что осталось в его сосуде и все ещё делало его уязвимым. И если Огненного Змея Тимофей и страшился, то сейчас призрак ужасал его сильнее всего того, что ему пришлось пережить.
— Что происходит?!
— Он видит его!
— Надо что-то делать, мы не можем его так оставить!
Кто-то в один прыжок оказался рядом и схватил Тимофея за запястья. Зверев вцепился в колье, как в спасательный круг, а Никита наклонился к нему, развеивая образ Морт-Дэ-Нэву и то и дело теряясь в падающих со скелета снежинках.
Но чувства не ушли. Костяная рука демона, вмиг оказавшегося за спиной, легла Тимофею на плечо, и когти, едва касаясь кожи и вызывая мурашки, потянулись к горлу. Звереву казалось, что на его шее затягивают удавку.
Никита резко его встряхнул.
— Приди в себя! — в отчаянии воскликнул Легостаев. — Он ненастоящий!
Острые ледяные когти остановились прямо на горле. Тимофей в ужасе прошептал:
— Он убьёт меня…
— Надень колье и он исчезнет! Колье, Тимофей!
Зверев опустил взгляд на артефакт. Тело отозвалось очередной вспышкой боли, но юноша заставил себя рывком натянуть украшение и закрепить простой замок на шее.
— Читай заклинание! — скомандовал Гейл.
Тимофей увидел, как тот протягивает ему листок. Зверев схватил его, чуть не порвав, и начал всматриваться в слова. Но те так и плыли перед глазами.
— Не могу…
Никита вырвал бумагу и начал бегать по надписям глазами. Платон нервно теребил рукава плаща.
— Он должен сам его прочесть, иначе не сработает, — напомнил он.
— Знаю я, — не оглядываясь огрызнулся альфа, напрочь позабыв о приличии, а затем снова посмотрел на Тимофея. — Я буду читать, а ты повторяй за мной, хорошо? Эй, Тим, не отключайся!
Тимофей схватился за виски: гул нарастал. Единственное, на что ему хватило сил, это лихорадочно закивать, подогнув ноги к груди и сжавшись в комок. Никита тут же заговорил, и Тимофей начал сипло повторять слова за ним. Хватка на шее начала становиться тяжелее, и в какой-то момент вместо слов из горла Зверева вырвался лишь тихий вздох.
— Ещё немного, Тим, — выпалил Никита. — Давай, мы почти закончили.
— Он… Не даёт говорить…
— Ещё чуть-чуть!
Тимофей сцепил руки в замок и сжал колени, уткнувшись в них лбом, и продолжил повторять слова за другом. Но уже почти беззвучно, еле шевеля губами. Морт-Дэ-Нэву провёл когтистой рукой по его спине.
Хруст.
Тимофей заорал и рухнул на пол. Все отскочили в стороны, в ужасе глядя на Зверева. Парень хотел перевернуться набок, но в этот момент Морт-Дэ-Нэву снова провёл когтями по его спине, вызывая знакомую невыносимую муку. По спине потекло что-то горячее, пачкая порвавшуюся толстовку.
Так распускались ледяные цветы.
— Они растут прямо из него! — ошарашенно произнёс Никита. — Как это…
— Читай дальше! — рявкнул Гейл. — Иначе он убьёт его!
Никита опустился рядом и снова зачитал. Тимофей заплетающимся языком повторял за ним, с трудом сдерживая вопли.
— Но ведь он ненастоящий… — шокированно проговорил Платон. — Как такое возможно?!
Гейл нервно закусил губу, с трепетом наблюдая за двумя парнями.
— Морт-Дэ-Нэву существует, но его влияние распространяется лишь на Избранников, — ответил он. — Нас он может увидеть или задеть только с помощью своего сосуда. Но что до понимания, то наша речь ему уже неясна.
Никита поднялся, делая шаг назад. Оборотень сжал лист бумаги в руке и обернулся к остальным присутствующим. На его лице читался чистый ужас.
— Не сработало!
Внезапно все помещение озарил ярко-зелёный свет и подул сильный ветер. Все зажмурились и закрылись руками. Когда он немного померк, удалось разобрать, что это были линии замысловатых иероглифов. Они летали по всей комнате, образуя несильный ураган, становились все быстрее и быстрее.
И наконец с грохотом устремились прямо в Тимофея. Ледяные цветы потрескались и со звоном раскололись на осколки, и Зверев издал новый крик, перевернувшись на спину.
Помещение на мгновение озарила вспышка, а затем все вернулось в полумрак. Тимофей начал жадно глотать ртом воздух, даже позабыв о рези в горле, и облегченно прикрыл глаза.
— Теперь сработало, — сказал Гейл. — Слава богу, я уже и думать боялся о том, что могло произойти…
Кто-то помог Тимофею подняться. Зверев заметил, как на колье все ещё тускло светятся магические символы, догорающие с каждой секундой.
— Тебе все хотелось обернуться на меня, — раздался у уха знакомый голос. — Прости, но чтобы не спровоцировать тебя и демона, пришлось не вмешиваться до самого конца. Все-таки, это я тебя и вырубил тогда, а у призрака отменная память. Не то что у тебя.
Тимофей замер, а затем, не вырываясь из чужой хватки, медленно повернулся к говорящему. Плаща и капюшона, закрывающего лицо, уже не было. Видимо, из-за этого Зверев и не признал того бойца у «Одноглазого валета».
Но даже в тени Звереву удалось понять, что это далеко не незнакомец. Юноша широко распахнул глаза и от удивления хотел заговорить, но вместо этого хрипло закашлялся.
— Тебе же говорили поменьше трепать языком, — усмехнулся Гордей. — Хоть раз послушай старших.