Цыганка только улыбнулась в ответ:
— Вспомнишь ещё мои слова, вспомнишь.
Татьяна отвернулась, у неё напрочь пропал интерес к предсказаниям гадалки.
Цыганка тем временем внимательно посмотрела на Александра.
— А ты, барин, не будь слишком скор в своих поступках. Не доведёт до добра твоя горячность. Всегда будь готов простить, коли полюбишь, а не таи в себе обиду.
Игнатьев только усмехнулся в ответ. Чтобы он кого-то полюбил? Да не бывать тому!
Татьяна же огляделась, в надежде найти что-то более интересное, чем мрачное пророчество цыганки.
Её внимание привлёк лоток с разноцветными лентами. Не глядя по сторонам, Татьяна шагнула в сторону лотка, и только в последнее мгновение оглянулась и замерла в испуге. Прямо на неё неслась пара гнедых, впряжённая в двуколку.
Девушка зажмурилась, ожидая неминуемого столкновения, но его не последовало.
Кто-то, не особенно церемонясь, подхватил её и оттолкнул в сторону от дороги.
Открыв глаза, Татьяна увидела перед собой сердитого незнакомца.
— Вам что же это жить надоело, сударыня? — довольно нелюбезно заметил он, отряхивая пыльный рукав.
— Рardonner ma maladresse (фр. Простите мне мою неловкость) — смущено промолвила Татьяна, отводя взор.
Хмурые складочки на лбу молодого человека разгладились, взгляд потеплел, он глядел на неё уже с не осуждением, а с нескрываемым интересом.
Щеки Таты запылали огнём, столь лестно было внимание к собственной персоне.
— Вы не пострадали? — услышала она приятный баритон над своим ухом.
— Благодаря вам, нет, — смущено ответила Таня. — Мне стоит быть более внимательной, — добавила она, наиграно взмахнув ресницами.
— Всегда к вашим услугам, mademoiselle, — поклонился её спаситель.
Александр тоже заметил опасность, что грозила mademoiselle Захаровой, но он был слишком далеко, и только успел увидеть, как кто-то бросился наперерез несущимся лошадям и оттолкнул Татьяну с дороги.
Всё, что ему оставалось, так это подойти и осведомиться о её самочувствии.
— Татьяна Владимировна, с вами все в порядке?
— Как видите, — ехидно ответила Татьяна, одарив Игнатьева ледяным взглядом, а затем добавила:
— Никудышный спутник из вас, Александр Васильевич!
Александр, всё ещё находясь во власти волнения, не обратил внимания на сарказм mademoiselle Захаровой, он мельком глянул на её спасителя и застыл на месте. Перед ним был никто иной, как Езерский, Алексей Станиславович.
От Татьяны не укрылись перемены, произошедшие с Игнатьевым при встрече с незнакомцем. Черты его лица окаменели и стали похожи на застывшую маску. Видимо, он хорошо знал того, кто ныне стоял перед ним.
— Вот мы и свиделись, Александр Васильевич, — поприветствовал Игнатьева поляк.
Он заметил, как побледнел Александр.
— Безмерно рад нашей встрече, Алексей Станиславович, — сквозь зубы проговорил Игнатьев. Затем скрепя сердцем решил представить свою спутницу:
— Позвольте представить вам Татьяну Владимировну Захарову, — промолвил Игнатьев, глядя на девушку, залившуюся румянцем.
Повернувшись к Татьяне, Езерский чуть склонил голову и поспешил представиться:
— Алексей Станиславович Езерский к вашим услугам, mademoiselle.
Татьяна склонилась в реверансе, с интересом рассматривая нового знакомого.
После состоявшегося знакомства к ним подошла красивая девушка, примерно одно возраста с Татьяной.
— Алексей, всё в порядке, слава Богу! — воскликнула Каролина.
Её не покидала тревога за брата. О, как это было похоже на Алексея! Броситься на помощь незнакомой девушке, подвергая свою жизнь опасности.
Каролина с нескрываемым интересом посмотрела на стоявшую рядом с братом девушку.
Не кривя душой, Каролина была вынуждена признать, что незнакомка очень хороша собой. Золотистые волосы выглядывали из-под кокетливой шляпки, а в голубых глазах можно было утонуть, до того глубоким казался её взгляд.
Но тут она заметила Игнатьева и поспешно отвела взгляд.
Все картины прошлого пронеслись у неё перед глазами.
— Татьяна Владимировна, позвольте представить вам мою сестру Каролину.
Девушки обменялись приветливыми взглядами.
— Каролина Станиславовна, рад вас видеть, — сквозь зубы проговорил Александр. Его всё ещё душила злость, и общество Езерского было ему совершенно неприятно, поэтому он поспешил увести Татьяну от новых знакомцев. Особенно неприятно было видеть mademoiselle Езерскую и вновь вспомнить прошлое.
— Татьяна Владимировна, нам, наверное, пора, — начал он, подставляя свой локоть девушке.