Цветы хотел бы я для рук твоих,
А для шагов
Тропинку по песку и травам,
Немного вверх или по спуску,
С изгибами среди кустов
И словно
Теряясь в глубине безмолвной,
Тропинку вьющуюся узко,
Где был бы легкий след твоих шагов,
Наших шагов,
Рядом!
14
Если б лучше я знал любовь мою, если б лучше
Я знал мою жизнь,
Если б лучше
Я знал мои мечты,
Не связал бы я мою жизнь
С твоими мечтами,
С бегом твоих дней,
Не отдал бы я твоей жизни
Любви моей!
Разве приносят любимой
Цветок шипами полный?
Рот утоляют ли, жаждой томимый,
Г орькие волны?
Ткать дают ли нежным рукам,
Радость ткущим
Жирный лен с пенькой
Жесткою прях?..
Ты в жизнь мою вошла прямой
На перекрестных путях.
Источник у ног твоих; розу, согнувши
Опасный стебель, сорвала ты.
Разве так редко в кудели Судьбы
Найдешь неверную нить,
Что тебе отрадно быть
Единственной в любви моей,
Держа ее руку в своей?
15
Сказать бы мог я о любви моей
Вслух.
В сиянии дневных лучей
Воздух горяч и сух
И рыжим золотом лета и хмелем
Опьянясь, она бы ответила смехом
Каждому эху.
Сказать бы я мог:
Любовь моя блаженна, вот
Свой плащ багряный она влечет
У ног!
Из полной розами руки
Она роняет лепестки,
И воздух их дыханьем дышит.
Небо прозрачно
Над мрамором ее дома, горячим
И белым с сетью жилок, пышным
Как тело милое устам.
Но нет,
Я дал ей платье из холста,
Плащ ее влечется
По каблукам.
Проходя она чуть улыбнется,
И если поет, то так неслышно,
Что никто не обернется,
Чтоб сорвать ее песни расцвет.
В вечерней мгле, что запахом ее томима,
Нет у нее ни дома ни цветника
И смотрит с видом бедняка,
Чтоб лучше скрыть, что она любима.
16
Пленительно все ваше тело
И тень его меж роз у ваших ног.
Вы обрываете недоумело
Неспешный, легкий словно мотылек
За лепестком лепесток,
Пока вся роза облетела,
И флейта в ветре сливается с эхом.
Прекрасно все ваше лицо с чутким смехом
От ясных глаз,
Что нежностью окутывают вас
До вашего рта,
Где прелесть улыбки печальна
Как надежда, что сомкнув уста
Настигнет и коснется
Уст печали, и улыбнется
В глади зеркальной…
Смолкли во мгле ветер с флейтою дальней.
Прекрасны вся ваша жизнь и ваши дни,
Что к вам приходят друг за другом,
Ведя к Любви,
Нагой под тканью золота и льна,
Со слепящим в кудрях полукругом.
Тяжелый колос с розой сплетет она
И шаг за шагом, рука в руке,
Пойдете вы к заре и ночи ясной,
Где флейты звук моей
Разбился напрасный,
Услышите как вдалеке
Меж роз и кипарисов осиянно
Поют в тени фонтаны.
17
Есть на пороге сладкие прощанья
Уста в уста на час всего
Или на день.
Уносит ветер
Шагов стихающих шуршанье,
Приносит ветер
Мне радость возвращенья твоего.
Вот слышу, всходишь на ступень,
И лестницею белой
Взошла и приближаешься, потом
Идешь по коридору, где задела
Известку стен случайно рукавом
Или плечом.
И вдруг остановилась.
Ты со мной
За дверью запертою глухо,
И моего коснулось слуха
Дыханье уст и сердца перебой
Так сладостно тобой таимый, —
И быстро дверь открою я любимой!
Есть долгие прощанья у прибоя
В удушье вечера глубоком.
Мигают в сумерках уж маяки
Слепящим оком,
И нет покоя…
Волна прильет и вспенится, уходит
И плещет в днища кораблей,
И долго в темноте рука руки
Не покидает, вновь находит.
Кровавый отблеск фонарей
Румянцем роковым ложится
На призрачные лица
Тех, кто прощался у морских зыбей,
Как у креста распутий по проселку
Или дорогой на излом,
Под солнцем иль дождем,
Как на углу стены,
Где опираются плечом,
Опьянены любовью иль тоской, в истоме
Смотря на руки,
Разъединенные недолго
Иль вечной обреченные разлуке.
Другие есть еще прощанья,
Слова, что произносят глуше,
Когда их Лики роком
Томимы, Жизнь и Смерть
Сближают в полумгле лобзанья,
Чтобы еще спаялась лучше
Во времени и в вечности явясь,
Уста в уста и вздох со вздохом,
Их двойственная связь.
18
Срубить дубы ты можешь, —
Блестит секира голубая,
Слепя, стуча, впиваясь и терзая,
И понемногу
Поддавшись, дерево гнется с дрожью
И падает всеми ветвями убого,
С листвою, с плющом…
Потом
Ты море можешь одолеть —
Веди корабль, взрезая волны правь
По буйной пене зелени и трав, —
Влеки против струй
Отяжелелую сеть,
Полную серебра и золотых чешуй
Меж вздувшихся клеток…
Ты
Высок ростом и крепок,
Рыбак, и ты, дровосек,
Но даже если бы
Головами были верхушки веток,
И могли бы
Золотом стать твои рыбы,
Ты не получишь, если не хочу я,
Ты не получишь
Рубкой леса иль плеском весла
Ни моего поцелуя
Ни дней моих час один
Ни моего волоска,
И так пуста
Вся ваша гордость мужчин
Без легкой улыбки женского рта.
19
Вы войдете
Нагнувши голову свою
Дверью маленькой и низкой
В стене на повороте.
Вот
Железный ключ, тяжелый, почернелый…
Вы сядете на скамью.
Она покрыта плесенью склизкой.
Ее склоняет время и грызет,
И все ж она — мрамор потемнелый,
И часто
Мертвые листья
Ветки задевая
По воле ветра
Летят с древних деревьев
Таинственных и золотых, —
Легкое и мягкое паденье их
Шуршит, ласкает, обвевая
Ветхий мрамор, погруженный в сон.
Вы услышите
Вскоре как понемногу со всех сторон
И глухо словно ваша глубина
Живет и дышит тишина.
В старинном парке бьют фонтаны,
Смеясь и мечтая,
С лепетом тихим и странным,
То вдруг застонут гибкою струей
То шепчутся между собой —
Вода пройдет, обманет, забывая, —
О тайнах старых, наших былях,
Что стерлись в памяти, что мы забыли…
Но вы не слушайте фонтаны.