- Да, - она тут же перевернула его и показала Грегору, - «М.Г.». Лилиан сказала, что это значит «Мой граф».
- Или «Мирна Голдис»?
У нее округлились глаза от изумления. А ведь это так... Гравировка совпадает с ее инициалами! И Лилиан постоянно акцентировала всеобщее внимание на медальоне. И делала вид, будто он принадлежит княгине.
- Что это все... - у нее язык начал заплетаться, - что это все значит, Грегор?!
- Мирна, послушай меня. Внимательно, - он склонился над ней, обхватил за плечи нежно и покровительственно. Этот разговор хотелось перенести на потом. Но граф Фаулз знал, что оставить ее сейчас в таком испуге, в непонимании будет слишком жестоко, - тебе небезопасно оставаться здесь. Тебе нужно будет уехать. Как можно скорее.
- Из замка?
- Из Весмера, - различив возмущение на ее лице, Грегор поспешно прибавил, - у наших врагов слишком длинные руки. Ты будешь в безопасности только заграницей... Я думаю, что Ивтан - лучшее место для того, чтобы спрятаться.
- Ивтан? Спрятаться? - мгновение она умещала эту идею в своей голове, - а как же ты? Ты тоже поедешь со мной?
Он виновато стиснул губы, перенес ладонь с ее плеча на лицо и поцеловал в лоб. Сколько бы ни было любви и нежности в этом коротком действии, оно не пришлось княгине по душе. Ведь в нем крылся четкий ответ: «Нет, я не поеду».
- Грегор... Я только-только тебя обрела, и сейчас ты хочешь со мной расстаться? - она почувствовала, как щиплет глаза, а внутри все стягивает болью. Впервые за долгое время, а, возможно, и впервые в жизни, у нее появился столь близкий, столь дорогой человек. От одной лишь мысли попрощаться с ним становилось дурно.
- Пожалуйста, не спорь со мной и доверься мне, - не убирая руку с ее лица, прислонившись лбом к ее лбу, прошептал он, - я все тебе объясню. Сегодня же. Вечером, как только... Как только все решу, - он вздохнул, и она ощутила на лице тепло его дыхания, невольно прикрыла веками глаза, стараясь уловить и сохранить в памяти все, что она ощущала сейчас. Все, что ощущала рядом с ним, - Явик тебе симпатизирует. Он будет рад поиграть в героя и увезти тебя. Стоит только намекнуть.
Она нахмурилась и мотнула головой.
- За геройство всегда дают награду, - выговорила она неодобрительно, - и Явик вполне прямо дает понять, какую награду он ожидает от меня получить.
Грегор с трудом сдержался, чтобы не цокнуть или не закатить глаза. Ивтанец, конечно, не будет рад, если... Нет, не «если», а «когда». Когда граф Фаулз разберется со всем и приедет за Мирной. Но это проблема будущего, а им бы разобраться с настоящим. Потому он попросил:
- Пожалуйста, доверься мне. Мы все решим, но сейчас главное для тебя - уехать. И никто не поможет в этом лучше, чем Явик.
- Ты точно знаешь, что ты делаешь? - княгиня посмотрела на него строго, испытующе, но вместе с тем с надеждой и пониманием. Чудилось, она знает всего его мысли, все его чувства, его душа и его сердце полностью открыты ей, даже когда сам он едва понимает, что в них творится.
Эта маленькая хрупкая девушка имела над ним больше власти, чем он имел сам над собой. Странным образом это ощущение казалось ему самым прекрасным на свете.
Но на этот раз Грегор попытался ее обмануть. Он быстро и пылко прильнул к ее губам, таким мягким, отзывчивым к его прикосновениям, жаждущим его поцелуи, затем отстранился и заверил:
- Я знаю, что я делаю.
Это не было правдой. Он понятия не имел, как действовать, и пока мог лишь примерно обозначить ближайшие шаги...
Но это неважно.
Ведь в одном Грегор был полностью уверен: он не допустит, чтобы с Мирной случилась беда.
Как бы ни хотелось еще немного побыть с ней, дела не терпели.
Грегор забрал найденный Мирной сосуд, пообещал, что обязательно расскажет ей все вечером и попросил не волноваться. Последнее было, пожалуй, самым главным. Если Лилиан заподозрит что-то... Им будет тяжелее выкручиваться.
По взгляду княгини было видно, что она прекрасно все понимает и сделает все от нее зависящее. Впрочем, другого граф Фаулз от нее и не ожидал.
Мирна не сразу отпустила его руку, когда он отстранился, будто надеясь все же задержать его подле себя. Но только расстояние стало слишком большим - их ладони разомкнулись.
Грегор почувствовал себя в этот момент так, будто карабкался на вершину неприступной горы, а его единственный трос вдруг оборвался.
Но он быстро напомнил себе: даже если Мирны нет рядом физически, она все равно остается в его мыслях, в его чувствах, в его душе. Она стала частью его самого, и это уже ничто не изменит.