– Если ты хочешь воспользоваться ванной, то тебе лучше поторопиться, пока не встали остальные, – заметил Беван. – По утрам у нас здесь шумно и суетливо, как во всяком уважающем себя общежитии.
Я выбралась из-под одеяла, оправила длинное белое платье, в котором так и проспала всю ночь. Беван проводил меня до ванной комнаты, окинул мой наряд и растрёпанные светлые волосы оценивающим взглядом.
– Я одолжу что-нибудь поудобнее у Шелли или Лисы.
Я кивнула и закрыла за собой дверь. Несколько минут постояла возле створки, прислушиваясь то к шагам по другую её сторону, то к себе. Шаги быстро стихли, а внутри нашлась лишь пустота. Я ожидала обнаружить рвущие на части боль и отчаяние, затапливающие разочарование и обиду, бесконечные печаль и злость, но ничего не было, словно накануне и впрямь удалось подавить все эмоции. В который уже раз позвала Кадиима – в ответ тишина. Похоже, выбора нет, придётся отдать артефакт кому-то другому, в конце концов, я не хозяйка кольца, а всего-навсего ценный объект, вверенный духу истинным владельцем.
Объект. Не дочь, любимая и обожаемая, но растение, пересаженное из естественной среды в парник, под наблюдение, выращенное сообразно желанию садовода, тщательно оберегаемое и лелеемое… ради чего? Если, как и сказал папа… Рейнхарт, меня в любом случае убили бы вместе с родителями, то зачем он спас меня, воспитал, создал иллюзию, будто он мой отец? Пожалел беззащитного ребёнка и взял на руки, обагрённые кровью моих родителей? Когда рядом лежало ещё не остывшее тело женщины, пытавшейся спасти свою дочь? Он с такой лёгкостью, с такой точностью поведал, как погибла моя мама… И мой настоящий отец – Рейнхарт ведь знал его, не мог не знать одного из членов круга.
И всё равно убил. Собрата. Его возлюбленную. Но сохранил жизнь их дочери. Более того, сделал так, чтобы я могла жить – существовать – долго, очень долго. По сути, я ровесница младшему поколению и, сложись всё иначе, существовала бы так и дальше. Годами, десятилетиями, веками. Раньше я думала, что отец… Рейнхарт, я должна научиться называть его по имени, но не отцом и, тем паче, не папой… пытался таким образом защитить меня от братства, однако теперь каждый его поступок виделся в другом свете.
Кем я была для него – куклой, которую время от времени доставали из задвинутой в дальний угол коробки? Объектом для исследований, а объекту в силу своей уникальности и незаменимости надо прослужить максимально долго? Драгоценностью, запрятанной в сейф в укромном месте? Была ли я живым человеком с собственными мыслями и чувствами, девочкой и девушкой, дочерью, пусть и не родной, но всё равно любимой? Существовал ли в действительности тот, кого я считала папой, или то была маска и моя слепая вера в его слова?
Я не знала. И не уверена, что он ответил бы честно, спроси я его. Привычки многовековой жизни во лжи не искоренить.
Наскоро умывшись, я выключила свет, вышла из ванной комнаты, закрыла дверь и вздрогнула, увидев в коридоре Нордана, прислонившегося плечом к стене возле входа в ванную.
– Юная леди ветреница, – мужчина улыбнулся, и улыбку эту можно было бы даже назвать приветливой, если бы не затаившееся в уголках губ едкое недовольство и холод в голубых глазах. – Ну что, побеседуем? Раз уж ты заявилась к нам незваной гостьей.
Глава 12
Айшель
Не знаю, что меня разбудило – щекочущий запах кофе и шелест газетных страниц? Тревога и страх, мятущиеся вьюгой колючей, беспокойной? Тихие голоса и шаги? В чуткой утренней полудрёме чужие эмоции читались легче, а звуки обретали особую чёткость.
Дрэйк по обыкновению проснулся первым. Недолгая отлучка – привычный ритуал медитации соблюдался неукоснительно. Чуть позже встал Нордан, взял одежду и ушёл. Я отмечала его передвижения по дому, чувствовала его беспокойство, перерастающее в раздражение, добавляющее в запах знакомые нотки горчащего талого снега. Накануне Беван успел вернуться раньше нас и, как ожидалось, привёз с собой Веледу. Судя по всему, девушка пересекла защитный полог так же беспрепятственно, как и я её в подземелье, и отчего-то факт этот ещё сильнее разозлил Нордана. Он всю дорогу до дома ворчал, повторял, что в свете новой информации о Веледе девушку нельзя и на порог пускать, что Беван должен-таки сообразить, насколько нам обеим опасно находиться под одной крышей. Короткая перебранка с Беваном закончилась вмешательством Дрэйка – кажется, если бы не он, с Нордана и Бевана сталось бы сцепиться не только словесно. Сама Веледа, к счастью её, уже спала, напоенная тем же снотворным, которое Беван давал недавно мне, и ссоры за дверью не слышала. Лиссет тоже ещё не приехала, и мне оставалось надеяться лишь, что лисица проводит время лучше, чем мы.