— О! — сказал Пуаро, — значит, я ошибся. Извините, я отойду ненадолго.
И он направился туда, где Ленокс беседовала с Ван Алденом н Кнайтоном. Американец выглядел усталым и постаревшим, и поздоровался с Пуаро коротким кивком, не выказав никакой радости. Когда он повернулся, чтобы ответить на какую-то реплику Ленокс, Пуаро отвел Кнайтона в сторону.
— Месье Ван Алден выглядит нездоровым.
— И вы еще удивляетесь? — спросил Кнайтон. — Скандал с арестом Дерека Кеттеринга ужасно подействовал на него. Он даже жалеет, что попросил вас открыть правду.
— Ему следует вернуться в Англию, — сказал Пуаро.
— Мы едем послезавтра.
— Хорошо, — сказал Пуаро и после недолгого колебания добавил: — Я бы хотел, чтобы вы сообщили и мисс Грей.
— Что именно?
— Что вы, то есть вы и мистер Ван Алден возвращаетесь в Англию.
Кнайтон удивился, но с готовностью принял предложение, он присоединился к Кэтрин.
Пуаро удовлетворенно кивнул ему вслед, а сам подсел к Ленокс и Ван Алдену. Вскоре они перешли к Кэтрин и Кнайтону, а затем миллионер со своим секретарем удалились. Пуаро тоже собрался уходить.
— Тысяча благодарностей за любезное приглашение, — воскликнул он, — это был чудесный обед. Ma Foi, я нуждался в таком, — он выпятил грудь. — Я теперь лев, великан. О, мадемуазель Кэтрин, вы еще не знаете меня. Вы видели деликатного, мягкого Эркюля Пуаро — теперь вы увидите другого. Я буду задираться, угрожать, наводить страх на тех, с кем разговариваю.
Он самодовольно глянул на дам, и обе они, казалось, получили должное впечатление от этой речи, хотя Ленокс закусила губу, а уголки рта Кэтрин печально опустились.
— Я так и сделаю, — мрачно сказал он. — Да, и преуспею в моем многотрудном предприятии.
Он отошел всего на несколько шагов, когда Кэтрин окликнула его.
— Месье Пуаро, я… я хотела сказать вам: вы были совершенно правы. Я и вправду скоро возвращаюсь в Англию.
Пуаро посмотрел на нее долгим взглядом, и от его проницательности Кэтрин покраснела.
— Понимаю, — сказал Пуаро.
— Не думаю, чтобы вы понимали, — сказала Кэтрин.
— Я знаю больше, чем вы думаете, мадемуазель, — спокойно ответил Пуаро.
Когда он уходил, по его лицу блуждала странная улыбка. Сев в поджидавшую машину, он поехал в сторону Antibes.
Ипполит, немного глуповатый камердинер графа де ля Рош, вытирал пыль с красивого резного столика. Сам граф де ля Рош был в отъезде. Случайно выглянув в окно, Ипполит увидел, что к парадному идет посетитель, который выглядел так необычно, что Ипполит затруднился определить, как себя с ним вести. Окликнув Мари, свою жену, которая была занята на кухне, он показал ей странного посетителя.
— Не полиция ли опять? — встревожилась Мари. — Нет, пожалуй, не полиция.
— Ну, что нам полиция, — сказал Ипполит, — и, если бы не предупреждение месье графа, я бы ни за что не догадался, кто на самом деле был тот человек в винной лавке.
Прозвенел дверной звонок, Ипполит, приняв серьезный и представительный вид, пошел открывать.
— Очень жаль, но месье графа нет дома.
Маленький человечек с большими усами расплылся в улыбке.
— Я знаю, — ответил он. — Вы ведь Ипполит Флавель, не так ли?
— Да, месье.
— И у вас есть жена, Мари Флавель?
— Да, месье, но…
— Мне надо поговорить с вами обоими, — сказал незнакомец и ловко проскользнул мимо Ипполита в дом.
— Ваша жена, конечно, на кухне, — сказал он, — туда я и направлюсь.
И прежде чем Ипполит успел набрать в легкие воздуха для ответа, посетитель открыл нужную дверь в дальней части вестибюля и быстро прошел по коридору на кухню. Увидев его, Мари изумленно открыла рот.
— Voila, — сказал незнакомец и уселся на деревянную табуретку. — Я Эркюль Пуаро.
— Да, месье.
— Вам не знакомо мое имя?
— Я никогда не слышал о вас, — сказал Ипполит.
— Позвольте заметить, что вы не получили должного образования: это одно из знаменитейших имен в мире.
Он вздохнул и скрестил руки на груди.
Ипполит и Мари с беспокойством смотрели на него. Они не могли понять, кто этот неожиданный и странный посетитель.
— Что желает месье? — автоматически спросил Ипполит.
— Я желаю знать, почему вы солгали полиции.
— Месье! — вскричал Ипполит. — Я! Я солгал полиции? Да я никогда не делал этого.
Пуаро покачал головой.
— Вы не правы, — сказал он, — вы лгали неоднократно, подождите-ка, — он достал из кармана небольшую записную книжку и заглянул в нее. — Да — по крайней мере, семь раз. Я могу напомнить вам.
И он перечислил семь случаев спокойным равнодушным тоном, что поразило Ипполита в самое сердце.
— Но меня интересуют не старые дела, — продолжал Пуаро, — только, пожалуйста, дружок, не надо считать себя умнее других. Сейчас меня интересует вполне определенная ваша ложь — вы сказали, что граф де ля Рош приехал сюда на виллу утром четырнадцатого января.
— Но это не ложь, месье, правда. Месье граф приехал сюда утром во вторник, четырнадцатого. Разве не так, Мари?
Мари с готовностью согласилась.
— Совершенно верно. Я хорошо помню.
— О, — сказал Пуаро, — и что же вы подавали хозяину на обед?
— Я… — Мари остановилась, пытаясь собраться с мыслями.
— Странно, — сказал Пуаро, — как так мы забываем одно и отлично помним другое.
Он наклонился вперед и аккуратно ударил кулаком по столу. Его глаза сердито сверкнули.
— Да, да — это я и хочу сказать: вы лжете и думаете, что никто ничего не знает. Но уж двое-то знают точно. Да, двое. Один — это le bon Dieu, — он воздел руки к небу, а затем снова поудобней уселся и, прищурив глаза, довольно добавил: — А другой — Эркюль Пуаро.
— Уверяю вас, месье, вы ошибаетесь. Месье граф выехал из Парижа в понедельник вечером…
— Правильно, — сказал Пуаро. — Но я знаю точно, что он приехал сюда утром в среду, а не во вторник.
— Месье ошибается, — вяло сказала Мари.
Пуаро поднялся.
— Ну что ж, значит, за дело примется закон, — сказал он. — Мне жаль вас.
— Что вы хотите сказать, месье? — спросила Мари, она начинала волноваться.
— Вас арестуют за соучастие в убийстве английской леди — миссис Кеттеринг.
— Убийство?!
Лицо камердинера стало белым, как мел, а его коленки стукнулись друг о друга. Мари уронила скалку и начала всхлипывать.
— Просто невозможно! Я думала…
— Если вы намерены и впредь придерживаться своей версии, нам больше не о чем говорить. Я считаю, что вы оба — глупцы.
Он пошел к двери, но его остановил взволнованный голос Ипполита:
— Месье, месье, обождите минутку… Я… я не знал, что все так серьезно. Я… я думал, что дело касалось дамы, у нас уже были небольшие неприятности с полицией из-за дам. Но убийство! Совсем другое дело…
— Я с вами скоро потеряю терпение, — закричал Пуаро и, повернувшись к супругам, потряс кулаком перед лицом Ипполита. — Что, я должен целый день сидеть тут и спорить с парочкой слабоумных? Мне нужна правда. Если вы не хотите ее говорить, что ж — ваше дело. Последний раз спрашиваю: когда месье граф приехал на виллу Marina — во вторник утром или в среду?
— В среду, — выдохнул камердинер, а из-за его спины утвердительно кивнула Мари.
Пуаро с минуту посмотрел на них и серьезно наклонил голову.
— Вы поступаете мудро, дети мои, — спокойно сказал он, — еще немного и у вас были бы крупные неприятности.
Уходя с виллы Marina, он довольно улыбался.
— Одно предположение подтвердилось, — пробормотал он про себя. — Не пора ли проверить другое?
Было шесть часов, когда мадемуазель Мирель принесли визитную карточку Эркюля Пуаро. Пуаро застал ее нервно расхаживающей по комнате, и она немедленно набросилась на него.
— Ну? — воскликнула она. — Ну? Что вам еще надо? Вы что — мало пытали меня? Вы не заставили меня предать моего Дерека? Что еще?
— Всего один вопрос, мадемуазель. После того как поезд отошел от Лиона и вы вошли в купе миссис Кеттеринг…