Сеятели забрали меня из приюта, в котором я жил тогда. Мне многое пришлось пережить, но они так и не догадались о том, что я ничего не забыл. Здесь я стал учеником астролога. И ты первый, кто узнал об этом.
От удивления и радости я не могла произнести больше ни слова. Из моего горла вырывались лишь какие-то всхлипы. Наконец-то, мне удалось найти землянина, земляка! И как замечательно, как невероятно, что им оказался именно Квинтус!
- Расскажи, расскажи мне все, учитель!-выдохнула я.
- Что рассказывать?-грустно спросил астролог.
- Ну, что вообще все это? Что за сеятели? Кто они такие, ты знаешь?
- В свое время мне удалось выведать у них многое, перед тем как они ввели мне сыворотку. Я был любопытен, а они ничего не скрывали, думая, что я все забуду.
- И ты им поверил сразу?
- Ну, конечно! Все наши помыслы были тогда о далеких мирах и космических путешествиях. Никто из тогдашних мальчишек не сомневался, что существует где-то другая жизнь и другие люди. Поэтому, когда два человека в странной одежде сказали мне, что мне предстоит путешествие на другую планету, я поверил им и согласился с радостью. На Земле меня ничего больше не держало.
- Кто же они такие?
- Потомки первых людей. Земля - не первая и не последняя планета-дублер. А тот мир, в котором впервые зародилась человеческая раса, уже давно не существует.
Когда-то очень давно их планета оказалась на грани катастрофы, людей нужно было расселять по соседним мирам. С тех пор в этом и состоит их миссия. Когда население где-нибудь достигает критического количества или, наоборот, вот-вот погибнет, начинается переброс его на другие планеты. Человек обретает новую память и новую жизнь, но что-то остается в подсознании, во снах, в фантазиях.
Поэтому сегодняшняя жизнь на Эмброне так похожа на историю земного Древнего Рима.
А где-то в других мирах, возможно, царствует первобытный строй или глухое средневековье, инквизиция, в следующих - люди ушли далеко вперед и вот-вот сами станут посещать другие планеты. Все зависит от того времени, из которого извлекают людей.
Для того чтоб переварить все, что я услышала, мне понадобился почти час. Я довольно долго молчала, размышляя; молчал и Квинтус, думая о чем-то своем. Новый мир уже стал для меня реальностью, реальностью были и сеятели, равняющие себя с Богом. А может быть, Бог и снарядил их на эту стезю? Как же слаб человек, как жалок, как несвободен… Человечество странствует по безбрежным далям вселенной, само о том не подозревая, и только некие потомки первых людей управляют этим. И все-таки существуют те, кто, борясь со стихией, пытается плыть против течения.
Они всегда существовали, во все времена и во всех мирах…
- Ты говорил еще о каких-то посвященных?-напомнила я.
- Северные люди, бигару, посвященные, их по-разному называют.
- Во что же они посвящены и кем?
- Кем? Наверное, только своей памятью, как мы с тобой, и памятью своего рода.
Они тоже знают, кто мы и откуда.
- Их здесь считают бунтарями и смутьянами, а остров Самарьяр обителью безвластия.
Это потому что они знают тайну Эмброна?
- Они не только знают, но и постоянно контактируют с сеятелями, который уже смирились с ними. А свободолюбие - это, пожалуй, просто главная этническая черта бигару. Они не ставят, на сколько я знаю, себе задач рассказать всем людям правду об их появлении на этом свете. Не трудно понять, что им мало кто поверит.
Но они и не терпят любой несвободы.
- Почему же ты не один из них?
- Не так-то просто быть посвященным. Не так-то просто добраться по водам Холодного океана до острова Самарьяр. В молодости, когда я только услышал о посвященных, я мечтал попасть туда. Мне казалось, что там только я и обрету свой настоящий дом. Но с течением лет я начал понимать, что моя жизнь уже сложилась и по-другому ее не переиграть.
- Что ты знаешь об этом острове? Знаешь, как туда добраться?
- Я знаю не так уж и много, это запретная тема. Цезарийские путешественники не рискуют изучать путь к этому острову, потому что не хотят навлекать на себя гнев властей.
- Но что-то же известно о нем?
- Он очень большой, я полагаю даже, что это не остров, а целый материк. Судя по широтам, там зимой выпадает снег, и лето не слишком ласково. Там много хвойных лесов, в которых обитают пушные звери. В том числе и твои сородичи - скубилары.
Как приятно было снова разговаривать на родном языке и не напрягать изо всех сил слух и мозг, чтоб понять, что от тебя хотят окружающие. Как повезло мне, что я встретила Квинтуса и обрела, наконец, свою пристань в этом чужом мире. Очень давно мне уже не было так радостно на душе. И Эмброн вдруг стал мне ближе и роднее. Я даже вспомнила свою детскую мечту о полете на дельтаплане, и вдруг поведала о ней Квинтусу.
- А что,-сказал он,-может быть, как-нибудь и полетаем.
После этого я решила, что сейчас самое время открыть мою страшную тайну. Я собралась с духом и откашлялась. Признаться, я уже стала отвыкать говорить на родном языке.
- Квинтус, мне нужно тебе еще кое-что сказать.
- Что?-спросил он рассеянно, так как все еще витал где-то.
- Я… в общем… я не совсем парень.
Глаза астролога в миг очнулись и засмеялись.
- Да знаю я!-махнул он рукой.-Думаешь, я сразу не понял, что ты вовсе не мальчишка? Не такой уж я слепой старый дурень.
- Почему же ты сразу не сказал? Почему заставил меня притворяться?-изумилась я снова. Это был воистину вечер открытий.
- Я думал, ты сама этого хочешь.
- По-вашему, я трансвистит?!!
- Кто, кто?
- Ай! Я и забыла, что в ваше время такого явления еще не было. Ну, это тот, кто любит рядиться в одежду противоположного пола. Сразу говорю, я не из таких! Не по своей воле я сделалась мальчишкой.
- Лучше тебе им и оставаться. Так ты будешь меньше привлекать недвусмысленный интерес свободных мужчин.
Я хотела было подробней расспросить своего хозяина по поводу его последнего утверждения, но он решил резко сменить тему:
- Ты помнишь еще что-нибудь из поэзии?
- Наверное.
- Почитай, прошу тебя. Я ничего уже не помню…
- Попробую,-пообещала я и тут же стала читать подвернувшееся в памяти любимое стихотворение:
Сердце, сердце, грозным строем встали беды пред тобой.
Ободрись! И встреть их грудью, и ударим на врагов!
Пусть везде, кругом засады, твердо стой, не трепещи.
Победишь - своей победы на показ не выставляй.
Победят - не огорчайся, запершись в дому, не плачь.
В меру радуйся удаче, в меру бедствиям горюй, Познавай тот ритм, что в жизни человеческой сокрыт.
- Кто это?-спросил Квинтус.
- Древнегреческий поэт Архилох.
- А-а… А я и слышу какие-то знакомые мотивы. Сейчас среди дичито, к коим отношусь и я, как раз популярны подобные мысли о золотой середине и мере во всем…
А из русских классиков ты ничего не помнишь?
- Помню и из классиков,-сказала я, но в голову снова явилось нечто иное:
В жемчугах, янтаре и кораллах
Снова осень на землю упала.
Растекается дымом лиловым,
Полыхает костром у земли.
В облаках, проплывающих мимо,
Напевает свирель пилигрима.
И трепещут опавшие листья,
Как печальные крылья мои…
- А это кто?
- Я.
- Хм… Как давно я не видел осени…
Я тоже вздохнула и стала читать "Еду ли ночью по улице темной…" Некрасова.
В тот день мы засиделись за полночь. Нам было о чем поговорить, что вспомнить.
Потом я долго не могла уснуть, ворочалась с боку на бок, а в голове всплывали все новые и новые стихи школьной программы, да и не только. У меня была хорошая память, и понравившееся стихотворение я запоминала со второго прочтения.
На утро все было по-прежнему, но в то же время и не совсем. Пея и бабушка Рипша сразу заметили перемену. Да и как тут было не заметить, если мы с Квинтусом общались теперь на непонятном для них языке.