Глава 24
Ли Нин
— Я не могу быть здесь, но я здесь. — Сделав полшага вперед так, чтобы кончик пылающего меча почти обжег мне горло, я очень медленно подняла руку. Пальцы, неуловимо покрытые слабым свечением, сомкнулись на трепещущем пламени клинка, отводя его в сторону.
Ты забыл, что я при желании могу воздействовать на твою магию, направлять ее и подчинять? Или специально проверяешь, кто перед тобой?
— Ты действительно вернулась. — В голосе Огня не прозвучало и тени эмоции, но меч он все же убрал. — Значит, даже смерть оказалась ненадежной темницей твоему дару. И из всех мест ты пришла сюда.
— Да. Пришла. — Несмотря на ощущение, что наш диалог оживленностью сродни драке парализованных ленивцев, я мучительно не могла придумать, как подойти к главному. Решив в конце концов, что искренность и прямота сейчас едва ли не единственный мой козырь, я выпалила на одном дыхании: — Мне нужна твоя помощь.
Огонь не удивился. По крайней мере, не подал виду. Лишь кивнул каким-то своим мыслям.
— Говори. Я слушаю. Но не гарантирую, что отпущу тебя отсюда живой.
Хорошенькое начало, добрый друг. Многообещающее.
Зато можно с уверенностью сказать, что он — все еще он. Все еще мечется между двух крайностей, готовый либо принимать решения в гневе, либо не принимать их до последнего. Значит, и говорить с ним можно так же, как в былые времена.
— Мне нужно найти могилу. Она, скорее всего, здесь, в склепах академии. Его звали Дон Вилен, он был казнен около пятидесяти лет назад.
— И зачем он тебе?
— Чтобы не умереть снова, — говорить, глядя в непривычно пустые немигающие глаза, оказалось тяжело. — Я нашла ритуал, вернувший меня. Но чтобы остаться, мне нужно сделать ряд вещей. Для начала — найти этого несчастного покойника и вобрать его силу.
— И ты просишь меня, обязанного стеречь запертое в склепах зло, просто взять и заняться этой совсем-не-некромантией? — Показалось или на кончиках пальцев бывшего друга мелькнули искры?
— Я прошу того, кто много лет был мне другом, о шансе на жизнь, — слова я произнесла ровно, но через миг губы чуть не сложились в безрадостную улыбку. Какая ирония, просить об этом именно его.
Огонь молчал, причем так долго, что я забеспокоилась. Вдруг этот разговор — лишь затем, чтобы оттянуть время, а сам он сейчас пытается незаметно отправить какой-нибудь сигнал, чтобы призвать других магов? Или он действительно размышляет над сказанным?
— Хорошо, — наконец решился он. — У меня есть условие. Я помогу тебе найти нужную гробницу и сделаю так, чтобы тебя никто не заметил. Но когда мы закончим и предотвратим твою смерть, ты предстанешь перед судом и ответишь за свои преступления.
Смешно.
Я думала, что повзрослела и поумнела. Или хотя бы научилась разговаривать с людьми, вместо того чтобы разбрасываться «красивыми» жестами.
И сейчас бы возмутиться. Придержать коней. Сказать: «Да не была я виновата!» Объяснить, как все было.
Но губы смерзлись под чужим злым взглядом того, кто раньше смотрел с таким теплом, и сил хватило только на усталый обреченный ответ:
— Я не могу обещать сдаться. Ты должен меня понять. Но я могу поклясться, что не сбегу, пока ты меня не отпустишь. Дальше решай сам.
Огонь кивнул, почти не раздумывая, и в душе на миг потеплело. Он ненавидит меня, но все еще понимает куда больше, чем говорит. И все еще верит моему слову.
Пришлось притаиться, пока Огонь ходил к студентам раздавать ценные указания пополам с моральными затрещинами. Причем, если слух меня не обманывал, не факт, что только моральными.
К Ворону я идти не решилась, лишь показала жестом, что все в порядке, и притаилась в других кустах. Ни к чему Огню его видеть, кто знает, какие выводы он сделает.
Минут через двадцать ожидания окупились.
— Идем, коридор и лестница до склепов сегодня без патруля. — Огонь говорил настолько будничным тоном, что какая-то часть меня мучительно хотела забыть о том, что мы больше не студенты, тайком пробирающиеся ночью за выпивкой. — Кто, напомни, нам нужен?
— Дон Вилен. — И вот опять это «нам». Он что, издевается? Или не замечает? — Захоронение должно быть новым, так что пойдем с восточной стороны. Или там что-то переставили?
— Ничего. Но заходить все равно придется с северо-западного края, я, увы, не могу освободить нам абсолютно все входы и выходы.
Отлично. Всегда любила ночные прогулки. Особенно в компании своего убийцы между стройных рядов гробниц разной степени ветхости. Романтика. И воспоминания. Когда-то мы спустились сюда на спор, а потом, не обнаружив в знаменитых гробницах ничего страшного, от разочарования напились. У Огня всегда было с собой бутылки две.