— Заведующего отделением в данное время нет на месте, но его заместитель как раз делает обход, — сообщил целитель. — Если вы подождёте, то можете обсудить с ним всё, что необходимо. Льен Эксьер не менее компетентный специалист.
— Что ж, мы подождём льена Эксьера, — не скрывая разочарования, вздохнул Йон. — Ты ведь не против, милая?
— Нисколько, — сдержанно откликнулась я.
— Позвольте, я вас провожу, — кивнул целитель и, не оборачиваясь, бросил марре: — Не уходи, Нэм. У нас ещё двое.
— Как скажете, льен, — голос марры оказался неожиданно звонким и чистым, что совершенно не вязалось с мрачным образом.
Целитель отвёл нас дальше по коридору, где располагалось несколько кабинетов. Недолго думая, он отворил дверь одного из них и предложил подождать, после чего удалился. Такое спокойствие оправдывалось лишь одним обстоятельством — стол и ящики для документов были тщательно защищены. Плетение содержало распространённую систему опознавания «свой-чужой». Очевидно, у персонала больницы имелись амулеты, служившие им ключами.
— Муж? — ехидно проронила я, едва мы остались одни.
— Но мы ведь неплохо смотримся вместе, — усмехнулся Йон, плавно поднимаясь со стула.
— Не знаю, — я пожала плечами. На мой взгляд, мы с ним были ярким примером двух противоположностей. Только, пожалуй, он и в самом деле был прав, представив нас так. Мы слишком подозрительно выглядим для того, чтобы праздно шататься по больнице.
— Поверь.
Я хмыкнула и тут же похолодела, стоило мне увидеть, с каким спокойствием диф обыскивает стол и шкафы. Но защита оставалась в своём статичном состоянии и я успокоилась. Правда, у меня возникло ощущение, что напарник посещает эту клинику не впервые.
— Любопытно, — пробормотал он, выудив из ящика стола какой-то журнал в тёмной потрёпанной обложке. — А практиканток тут и нет. Даже странно немного, но сейчас это дела не касается. Пойдём отсюда.
С этими словами Йон начал быстренько раскрывать окно. В то же время, в коридоре послышались чьи-то шаги.
— Второй этаж, — напомнила я, но диф уже выпрыгнул наружу.
Подскочив к подоконнику, я увидела Чевира на лужайке. Мужчина стоял как ни в чём не бывало и манил к себе.
— Я поймаю, — беззвучно произнёс он.
Не желая быть застигнутой на месте преступления, я быстро перемахнула через подоконник и спустя одно головокружительное мгновение оказалась в руках дифа. Тот покачнулся, но устоял.
— Всего второй этаж, — запоздало поправил он меня лучезарно улыбаясь.
О том, что всё-таки удалось узнать Йону и куда мы направляемся, я узнала только после того, как мы в спешке покинули территорию больницы.
— Нашему доктору действительно было что скрывать, — проговорил он в ответ на мой вопросительный взгляд. — У него есть другой дом, о котором не знает жена. Как ты думаешь, в каких целях он его использует?
— Отдыхает от суеты, — предположила я первое, что пришло в голову. — Лиа Ларем ведь выдала только свои предположения, так?
— Верно. Но готов поспорить, что другая женщина тут тоже имеет место быть. История, увы, не нова.
Мне оставалось только пожать плечами и положиться на опыт дифа. Собственная роль в этом расследовании пока что казалась не слишком значительной. Всё что я делала, так это сопровождала Чевира, куда бы он ни направился.
До дома льена Ларема мы добрались быстро. Он жил немного ниже по реке на той же улице, где располагалась и больница. Небольшое кирпичное здание выглядело уныло и неряшливо, но помимо этого в самой его энергетике присутствовало нечто неприятное. Чувство, которое рождалось вблизи, вызывало желание поскорее пройти дальше и не останавливаться.
Присмотревшись, я обнаружила сеть переплетённых линий со скрытыми связями и печатями. Кто-то серьёзно постарался, чтобы обезопасить это жилище от нежелательных визитов.
— Просто так попасть в дом не удастся, — проговорила я, поймав выразительный взгляд напарника. — Но я могу попробовать.
— Подожди, Айрин, — диф выглядел обеспокоенным. Неужели он волнуется за меня?
— Я только посмотрю, — заверила я Чевира. — Он даже не заметит меня.
Чёткого согласия Йон не дал, но и возражать не стал. Я воспользовалась узеньким переулком, чтобы незаметно переместиться по отражениям в здание. Сил, концентрации и желания, благо, хватало. Плавное скольжение и я оказываюсь в маленькой уютной гостиной. Точнее она была бы уютной, если бы не удушающая тягостная атмосфера.
Сознание чётко зафиксировало мужчину средних лет, сидящего в большом кресле прямо посреди комнаты. Глаза закрыты, расслабленная поза и полная неподвижность. Черты лица выражают умиротворённость, словно он крепко спит и видит безмятежные сны.
Никого больше не заметив, я вышла через большое зеркало у стены. Подошва сапожек беззвучно соприкоснулась с полом, устланным мягким тёмным ковром.
Как только я оказалась в комнате целиком на меня снова накатило ощущение посетившее ещё на улице. Неприятные холодные касания, будто прикосновения мёртвых рук. Нежить и магия разрушения. Приторный тяжёлый аромат, обнимающий крепко и тесно. Весь дом пропитан им.
Приблизившись к мужчине, я увидела тонкие чёрные нити заклятия, опутывающие его словно кокон. Только для чего, если ему уже не требовалось это? Судя по всему, мы опоздали. Льен Ларем мёртв.
А я обещала только посмотреть…
Обернувшись я встретилась с глубоким тёмным взглядом марры, спускающейся по лестнице. Преодолевая ступеньку за ступенькой, она пристально меня изучала, будто решая, как поступить.
— Я вызвала стражей порядка, — прошелестела она, надсадным голосом.
— Мне нужен только доктор Ларем.
— Жаль, — девушка подошла к мертвецу и коснулась рукой его бледного лица, проводя кончиками пальцев по бескровным губам. — Я забрала его боль, но не сумела забрать болезнь. Но даже если так, я сделала бы это снова.
— Ларем был болен?
— Да. Неизлечимо. И марры Речного дома — единственные, кто об этом знал.
Девушка была спокойна, но в её голосе звучала обречённость. Что теперь будет с ней? Скорее всего, её казнят. Пусть вместо мучительной смерти она подарила доктору сладкий сон, но в суде подобные мотивы не считаются оправданием.
— Вы любили его? — спросила я.
Марра изогнула бледные губы в подобии улыбки.
— Вы… — повторила она. — Не нужно так ко мне. Я — всего лишь марра. Я не умею любить, — девушка взяла задумчивую паузу, а потом добавила: — Мне просто хотелось, чтобы он жил без страданий.
И вроде бы ничего не изменилось, но мне стало жаль марру. В её стремлении я видела почти детскую наивность, невинного в своих помыслах существа.
— Ты ещё можешь уйти и я не стану тебе мешать, — проговорила я, наблюдая за действиями девушки. Она аккуратно расплетала нити, освобождая дом и своего подопечного — больше в них не было необходимости.
— Я останусь, лиа, — марра гордо расправила спину, всем своим видом выражая готовность принять любую уготованную ей участь.
Девушка в чёрных одеждах, с бледно-серой кожей точно присыпанной пеплом, стала для меня не просто олицетворением глубокой скорби. Теперь я понимала, что большей несправедливости в этом мире мне ещё не встречалось. Вечная жертва, заведомо обречённая. Созданная для того, чтобы испытывать страдания и живущая болью.
***
В Хоанноре нередко случались преступления. Поскольку Сердце Плетения сочетало в себе такое многообразие различных культур, столкновений и конфликтов было не избежать. И это ещё без учёта того, что у каждого народа существовали свои образцы добродетели и злодеяния. Ну, а герои, как известно, у каждой стороны свои.
Органы власти долгое время бились над созданием таких законов, которые не ущемляли бы ничьих прав и при этом могли бы послужить основанием для вынесения адекватного приговора. И поэтому, до сих пор создавались многочисленные поправки — раздолье для адвокатов. Хотя случались прецеденты, когда постановить, является ли кто-то преступником или потерпевшим, было невероятно сложно.