Но все-таки интересно, что сказала бы Джоселин, узнай она, что Бенедикт не так уж свободен, как кажется, ведь у него есть сын!
– Нам-то, какое дело до этого? – спросила Аннабелл удивленно.
– Как знать… – хитро улыбнулась ей Джоселин.
– Джоселин, ты же замужем!
– Да, знаю, можешь не напоминать, – заразительно расхохоталась та.
– Тогда какое тебе дело до Бенедикта? – Аннабелл и сама удивилась, что ей это было так важно.
– Да не волнуйся ты! Если хочешь, подруга, могу уступить его тебе.
– Вот еще!
– Зато на работе проблем не будет.
– Да мне и не нужна дополнительная протекция на работе. Я все-таки профессионал.
– Это замечательно. Но почему бы не воспользоваться случаем?
Аннабелл не ответила.
– Кстати, ты ведь одна?
И откуда она только знает? Аннабелл ни с кем не обсуждала своей личной жизни.
– Не хочешь убить двух зайцев сразу? – не унималась Джоселин.
Да уж, Джоселин известная мастерица давать советы. Особенно принимая во внимание то, что в своей жизни не приняла еще ни одного самостоятельного решения, подумала Аннабелл с раздражением, но тут же заставила себя успокоиться. Все-таки она милая безобидная девушка, хотя и немного наивная. Поэтому, подавив раздражение, Аннабелл ответила ей спокойно, как будто давала совет младшей сестренке:
– Пойми, Джоселин, лучше быть одной, чем связываться с первым встречным, даже если это твой шеф.
Джоселин удивленно посмотрела на нее.
– Я просто чуть опытнее тебя. Так что поверь: прежде чем начинать встречаться с мужчиной, прежде чем отдаваться своим чувствам, надо сто раз все обдумать и взвесить.
– Но ты ведь его совсем не знаешь! Может, он идеально тебе подходит, а ты сразу думаешь о плохом?
Что правда, то правда: подходит он ей идеально. Только она ему не подходит. Джоселин и не догадывается, что Аннабелл, быть может, как никто другой, хорошо знает Бенедикта. Аннабелл уже однажды обожглась и теперь уже просто не может себе позволить повторить эту ошибку. Слава богу, что Джоселин еще не знает, что такое предательство любимого мужчины.
Бенедикт задумался. На работе проблем невпроворот, но если бы только на работе… Всю жизнь он был уверен, что чувства – это нечто второстепенное, что не следует им придавать значение, что им никогда не взять верх над разумом, но оказалось, что это не совсем так. Вернее, совсем не так.
Когда они с Аннабелл развелись, он постарался сделать так, чтобы ничто не отвлекало его, напоминая о ней. Он даже избавился от всех вещей, которые могли бы напомнить ему о том времени, когда они были вместе. Но вот как избавиться от чувств?
Ничего не изменилось, все по-прежнему, подумал он с раздражением. Причины, по которым он с ней развелся, все еще существуют. И будут существовать всегда. Бенедикт понимал, что ничего тут изменить нельзя. Но ведь и забыть о них он тоже не может!
Со злостью, отодвинув кресло, он направился к окну. Неужели все это правда? А если правда, то какого черта, он так себя ведет?! Он вроде никогда не имел обыкновения проводить свои выходные в магазинах игрушек… И раньше, ему никогда не пришло бы в голову выкидывать столько денег на какую-то дурацкую игрушечную железную дорогу.
Бенедикт закрыл глаза и сжал кулаки в карманах.
Нет, конечно, он не специально отправился в этот магазин, пытался он успокоить себя. Он пошел туда, потому что ему понадобилось купить некоторые вещи. А отдел, где он покупал телевизор, находился на одном этаже с отделом игрушек. Простое совпадение! Да и вообще, зачем столько думать об этом? Ну, купил он какую-то безделушку и что с того? И вообще, он это сделал только потому, что не хотел расстраивать продавца: бедняга ведь подумал, что Бенедикт заинтересовался этой игрушкой… Но, ведь ему не нужна игрушечная железная дорога, вот он от нее и избавился при первой возможности.
Он вспомнил, как загорелись глаза мальчика, которому он ее подарил. Его мама сначала пыталась отказаться, но Бенедикт настоял. Она, наверное, подумала, что у Бенедикта были какие-то скрытые мотивы для такого поступка. А может, догадалась, что он вспомнил о ком-то или о чем-то, вот и купил эту игрушку. Но о чем? Сын Аннабелл невольно напомнил ему о том времени, когда…
Довольно! То время давно прошло. Но Бенедикт понимал, что, как бы он ни старался, от правды никуда не деться.