- Полагаю, что ты, без обиняков сознавшаяся в пристрастии к секс-туризму, не окажешься робкой и невинной девушкой.
Астрид весело рассмеялась, с благодарностью думая о том, что привычка вести непринужденную беседу и улыбаться в самые неподходящие для этого моменты спасает ее и сейчас.
- Само собой, нет. Просто… мы даже не целовались. А я хотела бы убедиться в том, что притяжение между нами все же есть.
- Ты женщина с высокими ожиданиями.
- Чрезвычайно, - согласилась Астрид. - Следовало бы упомянуть о том, что я отнюдь не из тех, кто путешествуют с рюкзаком на спине по всему миру. Меня устраивает только первый класс. Если мне что-то не нравится, я ухожу, не оставляя надежды на второй шанс.
В глазах Мауро словно вспыхнул дерзкий огонек - очевидно, слова эти его зацепили.
- Я хотел бы предложить тебе выпить, - сказал он.
- Зачем? Полагаешь, если мои реакции будут замедлены алкоголем, ты от этого выиграешь?
Мауро хмыкнул и, шагнув к Астрид, притянул ее к себе, приподнял ее лицо в ладонях и заглянул ей в глаза.
- Давай проверим, есть ли между нами взаимное притяжение.
Наклонившись, он поцеловал Астрид - ей показалось, что губы ее обожгло пламя. Поцелуй был требовательным и страстным, она и представить себе не могла, что бывает так, - и в то же время знала, что выбрала Мауро именно из-за этой властности. Только его она могла представить в качестве своего любовника, только он мог заставить ее забыть на какое-то время, кто она на самом деле. С ним она чувствовала себя слабой и хрупкой - его грубоватая сила и мужественность делали его завоевателем, и сейчас Астрид могла сполна ими насладиться. От его поцелуя она задрожала, чувствуя слабость в коленях.
Отстранившись, Мауро спросил:
- Ну как, достаточно притяжения? Или еще попробуем?
- Да, - прошептала она. - Именно то, что нужно.
Мауро быстро скинул пиджак, бросил его на диван, стоящий у противоположной стены, а затем начал расстегивать рубашку. Астрид завороженно смотрела на его скульптурно вылепленную грудь и мускулистый живот, татуировки, покрывающие плечи, - что именно они означают, было непонятно, но сейчас это не имело значения. Важно было лишь то, что все это значит для нее самой. С таким мужчиной, как Мауро, Астрид вряд ли могла бы даже побеседовать в своей привычной жизни, не говоря уже о том, чтобы остаться с ним наедине. Она отчаянно пыталась скрыть смущение, которое полностью завладело всем ее существом.
- Фотографии не показывают тебя во всей красе, - произнесла Астрид.
- А мне кажется, то же самое я могу сказать про твое платье, - парировал Мауро. - Но мне нужно в этом убедиться.
Трясущимися пальцами Астрид расстегнула молнию на платье, и мягкий шелковистый материал, скользнув по ногам, упал на пол. Теперь на ней красовались только белоснежные трусики и туфли на высоких каблуках. По взгляду Мауро было видно, что он одобряет увиденное. С грацией, присущей каждому его отточенному движению, он поднял девушку на руки и понес к огромной кровати, а затем опустил на мягкий черный мех покрывала. При этом он произнес что-то по-итальянски; Астрид не поняла, что именно, сделав вывод, что, должно быть, это какое-то нецензурное высказывание, которому ее, разумеется, не учили. Она лежала, чувствуя, как в ней закипает нетерпение, подогревая желание. Мауро, не отводя от нее взгляда, медленно расстегнул ремень и молнию на брюках, а потом снял всю одежду, представ перед Астрид совершенно обнаженным.
Девушка была потрясена - она, разумеется, провела маленькое исследование, отправляясь на свой эксперимент, чтобы знать наверняка о том, что происходит между мужчиной и женщиной в постели, причем информация ее отнюдь не была поверхностной, включая и фотографии. Но такого ей не попадалось ни в одной статье. Мауро был действительно очень красивым мужчиной.
- Ты выглядишь потрясающе, - произнес он, делая шаг к кровати.
Астрид показалось, что желудок ее сжался от волнения и страха, - чувства переполняли ее, мешая дышать, лишая способности думать. Облизнув губы, она спустила трусики до колен, а потом замерла, не зная, что делать дальше. С одной стороны, она четко понимала: смущение сейчас совершенно ни к чему, но с другой - никак не могла перебороть природную робость.
Мауро, к счастью, воспринял ее неуверенность как кокетство, чему она была несказанно рада. Склонившись над девушкой, он одним рывком снял с нее крохотный кусочек кружева, оставив ее целиком обнаженной, открытой его взгляду, и в этом моменте было что-то столь пронзительное, что Астрид закрыла глаза. Сейчас между нею и Мауро не существовало никаких преград: ни затейливых нарядов, ни охранников. И он явно хотел ее, как до этого хотел и многих других девушек. Астрид, привыкшая к исключительности своего положения, сейчас была просто женщиной, а не королевой. И Мауро хотел ее именно поэтому.