Только едва он приблизился к Жозефине, ей захотелось заорать и убежать прочь, забраться под кровать и не вылезать никогда. Но вместо этого она позволила взять себя за руку, поцеловать в щеку и благосклонно приняла его комплименты.
— Жози, ты стала ещё красивее! — низким раскатистым голосом заявил он. — Как ты себя чувствуешь?
— Благодарю вас, Эдвин, вполне здоровой.
— Доктор, что скажете?
— Жозефина большая умница, — закивал врач. — Слушается врачей, читает книги, хорошо кушает. Никаких истерик. Ей вполне можно домой… только если пообещаете, что будете с ней нежны и терпеливы.
— Я буду самым терпеливым мужем на свете, — заверил доктора Эдвин. — Самым нежным. А что насчёт… — он сделал страшные глаза, и Жози отвернулась, изо всех сил стискивая зубы. Она все понимала.
— Дайте ей время, — ответил док — да благословит его богиня. — У Жозефины не слишком крепкая психика. Ей нужно заново привыкнуть к дому, к вам. Не спешите, у вас вся жизнь впереди!
— Я вас понял, доктор. Жозефина, у тебя ведь немного вещей? Я думаю, можно ехать. Хочешь с кем-то попрощаться? — голос мужа звучал ласково, словно он разговаривал с ребёнком.
Жози покачала головой, побелев.
— Я собрала свои платья ещё вчера, — хрипло ответила девушка. — Я готова ехать.
Эдвин приехал на мобиле. Жози сразу же села назад, сообщив, что хочет немного подремать. Муж ничего на это не сказал, только улыбнулся мягко. Вообще, казалось, что он и в самом деле любит её и переживает, во всяком случае, в дороге он несколько раз спрашивал, не укачало ли ее, не нужно ли остановиться.
Дом она узнала, и чайные розы вокруг большого белоснежного здания, как и раньше, привели её в восторг. Она выпрыгнула из мобиля, не дожидаясь, когда муж откроет ей дверь, и засунула голову в бело-зеленый куст, не замечая, что супруг зло прищурился от ее выходки.
Зато высокий мужчина, стоящий на крыльце, это заметил и прищурился не менее зло.
— Дорогая, что за ребячество, — довольно мягко окликнул жену Эдвин. — Да еще при посторонних!
Жозефина чихнула, словно котёнок, обернулась и побледнела.
Высокий мужчина на крыльце склонил голову на бок, рассматривая её с весёлым любопытством.
— Это Джеральд Грин, мой новый помощник, — представил его Эдвин. — Секретарь, водитель и юридический консультант в одном лице.
— Оч-чень приятно, — выдавила из себя Жози, сжимая пальцы на колючей ветке так, чтобы боль помогла прийти в себя. — Господин Грин будет жить в нашем доме? А что случилось с господином Рольфом?
— Он уволился пару месяцев назад, — пожал плечами Эдвин, хмуря чёрные брови. — Послушай, отпусти уже свои розы и переоденься к ужину.
— Да, конечно, извини, — девушка вымученно улыбнулась и прошла в дом. Джеральд Грин посторонился, пропуская её.
Ее комнаты ничуть не изменились, даже в вазе на окне стояли те же самые алые розы, алые, как кровь, которая сочилась из ранок на пальцах. Жози засунула палец в рот и вдруг вспомнила, как удобно лежал в ее руке нож, как она сама слизывала кровь с тела Джерри. Боги, да как ей жить с рим под одной крышей… и не думать каждый раз?
Она распахнула шкаф, достала белое кружевное платье, которое, как она смутно помнила, нравилось её мужу, и швырнула на кровать. Изогнулась, развязывая бант на талии и проклиная себя за то, что с утра надела именно это платье, с застежками на спине.
— Я помогу, дорогая, — раздался бас ее мужа из дверей. Такой крупный, он всегда передвигался удивительно тихо. Жози оцепенела от непонятного ужаса, а мужские руки быстро расстегнули крючки и помогли стянуть платье с плеч.
Напрасно она уверяла себя, что этот мужчина — ее законный муж! Краска все равно залила ее щеки, она удерживала платье на груди и смотрела на него полными слез глазами. Эдвин, казалось, ничего этого не замечал или не хотел замечать. Он силой развел её руки, заметил опухший палец, покачал головой и осторожно прикоснулся к нему своей большой рукой.
— Укололась, маленькая? Я прикажу срубить этот бесов куст. Это не первый раз.
— Не надо!
— Надо, Жози.
Его руки умело освобождали от платья, потом стянули сорочку, чулки и панталоны. Жози настолько боялась, что даже не думала сопротивляться. Захоти он сейчас стребовать супружеский долг — и она даже не пошевелилась бы, даже не пискнула. Но Эдвин, выбрав в ящике кружевные штанишки, кинул ей прямо в руки, а потом достал батистовую сорочку на бретельках и кружевной корсаж. Она воспользовалась моментом, натянув панталоны, пока он не смотрел.