— Я тебя отвезу и вернусь, — предупреждает он. — Веселье только-только начинается. И зачем ты приезжала, не пойму. Если плохо себя чувствуешь — сиди дома.
— Тебе не понять, ты еще маленький, — не удержалась Мелисса.
— Ну конечно. Куда мне, молокососу, до ваших свиданий с Оберлингом!
Девушка вздрогнула и с ужасом поглядела на младшего брата.
— Ты…
— Видел вас в саду. Не подглядывал, не волнуйся. Родителям не расскажу.
— Спасибо.
— Должна будешь.
1.2. Театралы
— И как это понимать, Мелисса? — возмущённо спрашивает лорд Стерлинг, разглядывая огромный букет лиловых роз, которые доставил утром курьер. — Цветы от Оберлинга?
— Цветы и приглашение в театр, — невозмутимо отвечает девушка, читая записку.
— И который из Оберлингов? — довольно мирно интересуется отец. — Их же куча.
— Максимилиан.
— Неплохая партия. Протеже канцлера Браенга. Надеюсь, ты примешь приглашение? Такими поклонниками не разбрасываются.
Мелисса растерянно смотрит на отца и неуверенно улыбается. Лорд Стерлинг столько раз ругался на "этих-выскочек-Оберлингов", что подобных слов она совсем не ждала от него. Но отец только пожимает плечами.
— Начальник ловчей службы. Будущий глава департамента безопасности Галлии. Наследник безобразно богатых родителей. К тому же он в том возрасте, когда самое время жениться. Лучше и не придумаешь. Что ты сама-то думаешь?
— Он мне нравится, — призналась Мелисса, розовея. — Но папа… бабушка будет в ярости.
— Не то слово. Ее просто разорвёт. Но он ведь ещё не сделал предложение? Пока рано переживать. Иди с театр, оденься покрасивее, ну то, модное сейчас шёлковое платье надень, бриллианты, в общем, блистай. Ты достойна самого лучшего, девочка моя, — и тут же все испортил, добавив. — Ты ведь из древнего рода Стерлингов.
Макс прибыл за ней точно в шесть, галантно предложил руку и усадил в машину. С потенциальным тестем был доброжелательно холоден. Матери Мелиссы вручил букет цветов.
Девушке нравилось его поведение: он не заискивал, но и не грубил, сразу показав, что он ухаживает за их дочерью. Именно такого она и ожидала: он уверен в себе и совершенно спокоен. Потрясающий мужчина.
Ложа у Оберлингов одна из самых удобных, прямо напротив сцены. Макс усадил Мелиссу в кресло, поправил на ней шаль, которую она не могла не захватить — уж очень открытым ей казалось сшитое по последней франкийской моде шёлковое платье. Открытая грудь, короткий рукав фонариком, сильно завышенная талия — и лишь два слоя ткани: подкладка и струящийся изумрудный шелк. Под такое платье совершенно невозможно было надеть привычные хлопковые панталоны, только крошечные кружевные штанишки с подвязками для чулок. Она ощущала себя скорее раздетой. Не самое подходящее настроение для театра. Но вполне подходящее для свидания с Оберлингом.
Громко заиграла музыка. Погасла газовая люстра. Закружились нимфы на сцене. Но Мелисса ничего этого не заметила, потому что, как только стало темно, на ее колено легла горячая ладонь. Девушка не шевелилась, даже не дышала. Ладонь осторожно поползла вверх по бедру. Мелисса украдкой покосилась на Макса. Он с совершенно серьёзным видом смотрел куда-то в район сцены. Только губы у него чуть подрагивали. Почувствовав её взгляд, он чуть повернул голову. Внимательно изучил её лицо: и испуганные глаза, и приоткрытый рот, и потемневшие от румянца щеки. Игры закончились? Или, наоборот, только начинаются? Не сводя глаз с ее лица, Макс быстро перебирает пальцами, сминая тонкую скользкую ткань. Он хотел лишь поддразнить её, немного припугнуть, быть может, но вот так, нагло глядя ей в глаза, было гораздо интереснее. Когда она его остановит? Насколько хватит её смелости? Неужели она и в самом деле готова ему позволить… Пальцы скользнули по кромке чулка, касаясь нежной прохладной кожи. Мелисса чуть развела ноги и откинулась назад, прикрывая глаза. Она тяжело дышала. У Макса тоже сбилось дыхание. Его рука поднялась выше, потянула за ленту, отвязывая чулок, нащупала кружево панталон. Мелисса всхлипнула чуть слышно, он скорее почувствовал этот звук, чем услышал.
Он давно, со времен бесшабашной юности, не занимался подобными вещами, а в театре ему и вовсе никогда не приходилось в голову лезть даме под юбку. Вот Тьен — тот запросто. А он, Макс, слишком серьёзен для этого. Был. До тех пор, пока не попался на удочку этой распутной барышни. Разумеется, он ни на минуту не поверил её трогательным глазкам и уверениям, что она "не такая". Женщина, которая так целуется, а потом раздвигает ноги в театре, никак не может быть девственницей. Он больше не сомневался, властно накрывая ладонью горячую влажность между ее ног.