Я пропускаю Эмму вперед и захожу следом. Мы остаемся одни. Впервые за всё время. Третья комната самая роскошная из всех. Видно, что старались. Очень старались сделать из нее райский уголок для молодоженов, но не вышло. От обилия позолоты, изогнутых вензелей и фарфоровых ваз, распиханных по углам у меня начинается мигрень и я думаю только об одном: когда наступит рассвет и можно будет отсюда уйти, наплевав на устав.
Центр комнаты занимает массивная кровать с шелковым балдахином. Эмма проводит рукой по блестящей ткани и оборачивается ко мне. В камине уютно потрескивает огонь и его пламя придает ее волосам оранжевый оттенок. Я проверяю телефон на наличие текстового сообщения или пропущенного звонка.
Ничего.
Я убираю мобильник обратно в карман.
- Начнем? - Эмма неторопливо снимает с головы диадему, осторожно кладет ее на прикроватную тумбочку.
- После тебя, - я стягиваю с шеи галстук и швыряю его на пол.
- В прошлом ты не был так терпелив, - она вынимает из волос шпильки и избавляется от длинной вуали, мешающей ей быстро передвигаться.
- Наверное, я был пьян, - лениво наблюдаю, как она берет из ведерка бутылку дорогого шампанского.
- Тогда нам лучше напиться, - Эмма разливает его по хрустальным фужерам и протягивает один мне, - Мне нравится, когда ты ведешь себя, как урод.
В моей душе поднимается волна раздражения. Я залпом выпиваю шампанское и ставлю бокал на каминную полку рядом со старинными часами.
- Не поможешь? - Эмма подходит ко мне и поворачивается спиной, убирая волосы.
Я смотрю на ее узкую спину и соблазнительную шею.
- У тебя совсем нет стыда, - быстро расстегиваю молнию, стараясь не касаться ее кожи.
- Я не скрываю, что хочу тебя, - просто отвечает Эмма и скрывается в ванной, – Я знаю, у нас не самое романтичное знакомство, - доносится из-за двери, – Но мы можем наверстать.
Я снимаю пиджак и кидаю его в кресло. Проблема в том, что я не собираюсь с ней сближаться. Не могу ей доверять. Я расстегиваю несколько пуговиц, подхожу к мини-бару и наливаю себе полный стакан виски, делаю несколько жадных глотков.
- Ты не против поцелуя на первом свидании? – хрипло спрашивает Эмма.
- Предпочитаю кое-что более неприличное, - я оборачиваюсь к ней.
Она успела переодеться в полупрозрачную комбинацию, обрисовывавшую мягкие полушария ее груди и соски.
- Ты до одури сексуален, Макс, даже когда просто смотришь на кого-то, - Эмма подходит ко мне, - Красив и опасен, - как бы невзначай, касается ворота моей рубашки, ее пальцы опускаются ниже, - Я тебе не нравлюсь? – она кидает на меня соблазнительный взгляд.
Дерьмо.
- Дело не в этом, - я делаю один жадный глоток за другим, пока не выпиваю всё без остатка и ставлю стакан на подоконник.
- А в чем? - Эмма проворно расстегивает маленькие пуговки на моей рубашке и проводит пальцами по моей голой груди. Моё тело отзывается на ее ласки и внизу живота пробуждается животная страсть.
Она запускает руки в мои волосы и тянет к себе. Я смотрю на ее влажные губы и накрываю рот жестким поцелуем. Эмма отвечает мне тем же, она атакует меня с той же беспощадностью, что и я. Наше дыхание перемешивается, я чувствую вкус мятного ополаскивателя для рта и шампанского. Провожу языком по ее верхней губе, заставляя ее стонать от удовольствия.
- Ты правда меня хочешь? – рывком притягиваю ее к себе. Эмма удивленно вскрикивает. Моя рука двигается вверх по ее бедру и касается влажных трусиков, - Я знаю, что хочешь, - вместо ответа, она издает еще один протяжный стон.
Я поднимаю ее и Эмма крепко обхватывает мою талию лодыжками, ее ногти царапают мою спину и я впиваюсь в покрасневшие губы еще сильнее.
- Теперь ты мой, - шепчет она, прижимаясь ко мне, - Только мой, - ее слова как ушат ледяной воды.
- Я не помню, чтобы ты меня покупала, - я заставляю Эмму слезть с меня.
Вряд ли отец захочет прочитать в утренних газетах, что я бросил ее в первую брачную ночь, но мне плевать.
- Весь город знает, что мы женаты… – она растерянно наблюдает, как я застегиваю рубашку и заправляю ее в брюки, - Что ты делаешь?.
- Трахать тебя я не обязан, - я нахожу свои ботинки рядом с кроватью и надеваю носки.
- Вспомни устав, - Эмма скрещивает руки на груди, - До завтрашнего утра тебе нельзя покидать эту комнату.
- Разумеется, - я хочу поскорее убраться отсюда и чем быстрее, тем лучше, - Уже рассвет, - я вызываю беспилотник и одновременно открываю шторы на окне, - Убедилась? – я прохожу мимо нее, и хватаю с кресла помятый пиджак.
- Макс, я не останусь здесь одна, - упрямо повторяет Эмма, - Ты не посмеешь опять меня бросить! – она срывается на крик.
- Я веду себя как настоящий урод?
Она оставляет мой вопрос без ответа. Теперь ее покрасневшее лицо пылает гневом, а не страстью. Я беру полную бутылку виски с собой и направляюсь к выходу.
- Если ты представляла нашу супружескую жизнь по-другому, мне тебя искренне жаль.
Глава 23
Лилит
Я слышу звук электрической бритвы. Каждое утро, перед тем, как идти в шахту, отец включал старенький дребезжащий прибор в розетку и водил им по лицу, напевая под нос какой-то веселый мотивчик. Я знала, где он ее достал, выглядела она неважно и здорово шумела.
Я притворялась, что сплю. На продавленном диване и пахнущем сыростью покрывале, я наблюдала за ним, слегка приоткрыв веки. Из-за этого фигура отца казалась огромной. Я старалась дышать ровно и глубоко, чтобы он не заметил.
Эти мгновения я хотела оставить себе. В комнате был только отец и его размытое отражение в зеркале. В последние дни он не часто радовал нас улыбкой, словно болезнь забрала ее и спрятала, но иногда, она возвращалась.
- Эй, полоумная, с тобой всё нормально? – кто-то осторожно трясет меня за плечо и лицо отца пропадает. Остается только его веселое пение в ушах, но я начинаю просыпаться и голос совсем стихает.
Реальность возвращается.
Я открываю глаза, натыкаясь на стену. Смотрю на небольшую трещинку, похожую на маленькую фигурку. Я касаюсь ее кончиками пальцев.
Самары здесь нет.
Первое, что выдает мне мозг. Резкие вспышки боли пронзают внутренности.
Бах. Бах. Бах.
Я подтягиваю колени к голове и стараюсь не шевелиться. Наркотики полностью выветрились и правда оставила от меня только бесполезное тело и… больше ничего.
Полнейшая тишина внутри.
Я зарываюсь лицом в мокрую подушку.
Неужели, всё это время я не переставала плакать?
- Из-за тебя мы пропустили завтрак и обед, - на сей раз в голосе говорящей чувствуется обида, - Я хочу есть, так что, тебе придется поднять свою тощую задницу.
Я провожу языком по зубам, стирая вязкую слюну и проглатываю горький комок.
- Что за звук? – глухо спрашиваю я, и смахиваю с глаз набежавшие слезы. Поворачиваюсь к ней и не узнаю свою речь, она какая-то чужая. Надломленная, будто во мне что-то сломалось.
- Отопление, - девушка пожимает узкими плечами, - Круто, да? – она бесцеремонно присаживается ко мне и несколько минут с интересом разглядывает, - Никогда не видела таких глаз, - склоняется надо мной и я напрягаюсь.
Не знаю, как себя с ней вести.
Не знаю, кто она? И можно ли ей доверять?
- Теперь увидела, – грубо отвечаю я, заставив ее обиженно поджать губы. Я сажусь на постели, и откидываю одеяло в сторону, - Сколько я проспала? – с удивлением обнаруживаю, что меня переодели в брючный костюм невыразительного цвета.
- Целые сутки, - с недовольным видом девушка скрещивает руки на груди, словно это моя вина и я здесь по доброй воле. Меня обжигает злость, но я стараюсь не подавать вида.
- Ох, - я пробую встать, ноги еще дрожат, но это ничего, по сравнению с пустотой в груди.