Мне бы мамонта заломать. Причем, именно в устах этого мужчины подобная фраза не звучала бы смешно. Скорее угрожающе… Для мамонта. Если бы они еще не вымерли, тут же слегли бы с сердечным ударом.
Посуда была вымыта в рекордные сроки. Правду сказать, ее и оставалось немного. Однако Хортон орудовал с тарелками, вилками, блюдцами не хуже, чем с оружием или боевой магией. Если верить тому, что я о нем читала и слышала.
После этого демон метнул в меня очередной уже раздевающий до гола взгляд и двинулся к холодильнику. Я хихикнула. Размеры Хортона и моего холодильника, как выяснилось, почти одинаковые.
Причем в плечах пожиратель оказался даже шире этого предмета кухонного обихода. Хотя еще буквально недавно я считала его просто огромным. Все познается в сравнении.
Демон открыл холодильник, морозилку. Вытащил кусок мяса и спустя пять минут он уже запекался в духовке, натертый чесноком, специями и густо обложенный картофелем. Все это богатство было припорошено мелконашинкованной зеленью.
Видел бы кто как ее резал Хортон! Наверное, также он и врагов шинковал. Нож только и мелькал в воздухе, практически сплошной серебристой лентой. И результат превзошел все мои ожидания. Зелень была нарезана мельче и лучше, чем в магазинных спецупаковках.
Я только рот открывала и смаргивала.
Хортон, тем временем, налил нам обоим чаю и уточнил:
— Еще что-нибудь приготовить?
— Ннет… — ошарашенно произнесла я.
Пожиратель усмехнулся — хищно и очень довольно. И мне сразу захотелось стереть это выражение с его лица. Но на ум ничего не приходило. К тому же, если уж по-честному — Хортон вел себя по-мужски. И, на сей раз, придраться мне было совершенно не к чему. Кроме взгляда. Такого, будто я голая, лежу перед демоном в откровенной позе и недвусмысленно его соблазняю… Дразню, приглашаю к соитию…
А может даже, уже и не просто лежу…
Глава 2
Хортон
Почему-то Хортона не злило предвзятое отношение амазонки. Не раздражали ее попытки отправить его восвояси и смешные задания «на мужественность».
Он нарочно не стал пользоваться посудомойкой. Вымыл небольшую горку посуды вручную. И вспомнив боевые времена и походы, приготовил любимое блюдо.
Все эти так тщательно избегаемые земными мужчинами домашние хлопоты не доставляли Хортону ни малейшего дискомфорта. Чего не скажешь о желании — таком, что аж челюсти сводило. Впервые он чувствовал нечто похожее. И — самое главное — впервые больше хотел находиться рядом с предметом желания, чем завалить его и отыметь как полагается.
Эти разноречивые эмоции путали пожирателя.
Он смотрел, как Мадлена пьет чай, слизывая напиток с губ и думал о том, как можно слизать эти капельки самому. А потом проникнуть в ротик амазонки языком. Исследовать его, ласкать…
Приходилось постоянно менять позу на стуле, настолько неприятно и болезненно жали брюки.
Хортон не мог припомнить, чтобы он хоть раз так заводился, просто распивая чаи с женщиной. Обычно для этого требовалось хотя бы раздеть ее. Ну хотя бы поцеловать.
А теперь… от поцелуя, наверное, молния на брюках разошлась бы…
Пожиратель сам себе удивлялся.
И больше всего его поражало то, что каждый жест, каждое слово и каждое действие Мадлены восхищало его и радовало. Даже когда она ругалась или шарахала его своим даром.
Даже когда отсылала подальше. Даже когда воротила нос.
Ему нравилось в ней все.
Хортон выбрал один из специальных укрепленных магией стульев, каких в доме амазонки нашлось три штуки. На всякий случай. Пожиратель понимал, что его вес раза в полтора больше веса любого другого здешнего гостя…
Надо будет подарить Мадлене побольше таких стульев…
Потому, что другие мужчины теперь зайдут к ней только в присутствии Хортона. Даже, если амазонка начнет возмущаться или выгонять его.
Пожиратель понимал, что не подпустит к ней ни одного мужчину старше тринадцати лет. И неважно как придется это объяснять или что он будет вынужден для этого сделать.
Просто не подпустит — и все тут. Костьми ляжет.
За чаем разговор не особенно клеился. Мадлена, по-прежнему, ершилась, колола своими шуточками и не отвечала на вопросы демона. Впрочем, он и сам узнает про нее все. Это не составляло труда. Однако это не то же самое, что узнать ее по-настоящему.
А вот этого Хортону хотелось больше всего. Проникнуть в эту прелестную головку и разобраться в хитросплетениях мыслей, порывов, эмоций.