Мой отец заделал ей ребенка (меня), когда ей только стукнуло восемнадцать. Намного старше её, жёсткий, беспринципный, просто взял её девственность, не спросив. Держал около себя ещё два года, пока его не убили в каких-то бандитских разборках. Его наследники ничего не желали знать обо мне и матери. О нас забыли. Даже не так. Нам велели забыть о них. Это всё, что рассказала мне мать. Даже если она лгала, у меня не было никакого желания искать родственников отца. Они ведь не делали того же.
Выросла, выучилась на художника-дизайнера. Моя внешность злила мать: я была похожа на отца. Но мне не достался его характер. Я не умела бороться за себя. Знойная брюнетка, высокая, с высокой красивой грудью, правильными чертами лица и стройным телом в свои 45 мама выглядела на 35. Я же была бледной копией незнакомого мне человека.
Когда она, шутя, говорила мне, что мой жених очень даже ничего, я отгоняла мысли, что он думает о ней то же самое. Это ведь было невозможно? Ему ведь нравлюсь я? Неопытность сыграла злую шутку.
Мы собирались пожениться и готовились к свадьбе. Мать злилась и нервничала, постоянно с кем-то скандалила по телефону, практически не скрываясь. А потом я получила письмо нотариуса о наследстве и скинула его в спам. Не поверила и забыла о нём. Через месяц на пороге нашей квартиры стоял сам нотариус. Мамы дома не было несколько дней. Она уезжала к подруге. В то же время и мой жених ездил заключать контракт в другой город. Я не сложила два факта тогда. А когда поняла, стало слишком поздно. Квартирой, что досталась в наследство пользоваться не спешила. Всё время пыталась рассказать Владлену о ней, но разговор всегда уходил в сторону. Решила просто придержать её. Хорошо, что порывы продать её и отдать вырученную сумму жениху на расширение его офиса были прерваны поступком матери. Но тогда, когда он узнал о моей беременности, не мог скрыть счастья. Носил меня на руках по всей квартире и говорил, что строит нам дом, что мы не будем ни в чём нуждаться, что он будет самым счастливым мужем и папой на свете. Верила ли я ему? Да. Любила. Верила. Мечтала.
Через неделю Владлен написал мне смс. Сообщения он писал очень редко, но именно эту я помню наизусть.
"Приезжай в наш дом. Сейчас."
Я поехала на стройку нашего дома. Район был новым. Улица застраивалась одновременно пятью коттеджами. Сегодня у рабочих был выходной. Я подходила к дому и улыбалась. Думала, глупая, что он хочет сделать мне сюрприз. Внизу никого не было, а сверху на втором этаже я услышала шорохи. Он там. Наверх вела строительная лестница. Осторожно проверив её устойчивость полезла, смотря себе под ноги.
Следующее, что я помнила, была палата больницы. Очнулась я там со вывихом руки. Как мне потом объяснили, моё падение с лестницы вызвало необратимые процессы. На восьмой неделе существования моего малыша его не стало. Это было ударом для меня. Владлен меня всячески поддерживал. Не давая забыться в горе.
Но куда большим ударом последовала картина, возникшая передо мной через два дня, когда я по коридору больницы возвращалась с последнего УЗИ. Заметив движение в соседней палате, заглянула в приоткрытую дверь. Владлен голыми ягодицами совершал ритмичные поступательные движения между ног моей матери. Её торжествующий вид и его ошарашенные глаза я не забуду никогда. Тогда я приняла решение уехать и порвать все связи. Жених просил прощения, лежал в ногах, но я не смогла простить. И бороться за него со своей матерью не хотела. Хотелось спрятаться, зарыться, и никогда не появляться у них на глазах.
И вот они вместе. Вместе пришли проведать вышедшую из комы дочь и бывшую невесту. Почему не отключили меня? Она ведь, как ближайший родственник могла. Он мне никто. Его врачи слушать бы не стали. Значит он повлиял на неё. Значит они ещё вместе.
Мне всё еще больно думать о них. Больно от предательства и лжи. Не хочу. Не хочу быть здесь.
Теперь я понимаю, зачем сознание подкинуло мне воспоминания. Сейчас я должна бороться.
За свою жизнь.
За своё счастье.
За свою любовь.
За своего Дракона.
Глава 33. Прошлое не вернуть
Утро. Я чувствовала, что наступило утро, неподвижно лежала с закрытыми глазами, прислушиваясь к звукам тишины. По палате разносился лёгкий весенний аромат женской туалетной воды. Он перекрывал больничный запах, который уже пропитался в меня. Тихий щелчок оконной ручки и свежее дуновение ветерка. Я вдохнула, пыталась уловить запахи улицы. За окном раздавалось утреннее стрекотание сороки.
- Так лучше, улыбка тебе идёт. - тот же женский голос, что я слышала уже накануне. Тёплая рука потрогала мой лоб и поправила мои волосы.
- Я твоя сиделка. Марина Игнатьевна. Можешь называть меня Мариной.. без отчества. Полтора года работаю на Владлена Владимировича.
Я пыталась открыть глаза. Это ужасно, когда ты не знаешь получилось у тебя или нет. Впереди темнота.
- Вот. Так-то лучше. - перед глазами заплясали посветлевшие пятна. Включила свет?
Меня поворачивало из стороны в сторону, но я совершенно не ощущала прикосновений. Только по положению головы понимала, что лежу на боку или снова на спине. Я слышала, шорохи и шелест ткани, звуки растирания ладоней, чувствовала запах детского масла.
- Я растираю тебя каждое утро. Нужно разминать мышцы, чтобы не было пролежней. Если ты хоть что-то почувствуешь, дай мне сразу знать. - слезинку скатившуюся с уголка глаза, аккуратно стерли чем-то мягким. - Ну-ну, не расстраивайся, моя хорошая. Ты очнулась и это чудо. Хотя врачи утверждали обратное. Ведь чудеса бывают? Ты жива.
Бывают ли? Лёжа в таком беспомощном состоянии невольно начинаешь думать, а реально ли было всё? Не сон ли всё это? Может моя реальность такова как сейчас? И всё, что я пережила, прочувствовала на себе это всего лишь полёт фантазии моего сознания?
- Сейчас попробуем привести в порядок волосы - перебила моё самокопание Марина. Они уже отрасли снова до шеи, я собиралась побрить тебя на этой неделе. Но теперь нет, не буду. Будем отращивать. Моих волос коснулась мягкая щетка.
Процедуры с обтиранием, смена капельниц, забор крови с вены, капельница, жидкий завтрак, состоящий из бульона - сиделка проговаривала каждое движение, рассказывая, что и как делает.
После обеда заглянула медсестра с сообщениями: ко мне посетитель и главврач вызывает Марину.
Тяжёлые шаги остановились на входе в комнату. Это не женщина, пронеслось в голове. Владлен. Всё тот же запах его одеколона пощекотал ноздри. Он подошёл ближе, рядом зашелестело бумажным пакетом.
- Здравствуй, Алеся.
Я нервно вздохнула, и смотрела прямо перед собой, различая только тёмное пятно на фоне светлого.
Звук придвигаемого стула. Садится. Хотелось бы думать, что он взял мою руку, как всегда бывает в мелодрамах, но я не чувствовала.
- Прости меня. Я знаю, что виноват. Я искал тебя почти полгода. Когда мне позвонила Ирина, и рассказала, что нашла тебя в одной из больниц другого города и ты в коме, я думал, она, как обычно, зло пошутила.
Затяжная пауза. Что он делает? Я осторожно повернула голову в сторону, где слышала его голос. Моего лица коснулась рука. Проведя пальцами по лбу, опустился к щеке. Я дёрнулась, отчего он резко убрал руку.
- Скорая приехала слишком поздно. Если бы тебя нашли сразу. Бабка-соседка забила тревогу и вызвала полицию... - было слышно, что он встал и отошёл, видимо, к окну.
- Ирина хотела отключить тебя. Врачи давали неутешительные прогнозы. Никто, поверь мне, никто не говорил, что есть хоть мизерная сотая доля шанса, что ты очнёшься. Почти сорокапроцентное поражение головного мозга. И вот ты здесь, очнулась, дышишь, слышишь, возможно будешь полноценно говорить.
А вот жить полноценно навряд ли. Я парализована!
- Я запретил твоей... матери подписывать согласие на отключение жизнеобеспечения.
Я повернула голову в другую сторону, слышать этого не хотелось. Не хочу ничего про них знать. Обида захлестнула меня. Они целые и здоровые будут жить дальше, я лежать живым трупом в больнице пока не выйдет моё время?