- Отпусти мою руку. – спокойно ответил тот, не особо отреагировав на ее гнев. Хотя он был немного ошарашен ее поведением. Опустив глаза на руку, Элен спустя пару секунд пренебрежительно отшвырнула ее и, развернувшись, пошла дальше, так и не разобрав дороги. Немного постояв, Томас нагнал ее. – Кто это был?
- Она ошиблась. – тут же процедила та.
- Да ну? Она назвала тебя по имени. Кто это?
- Не твое дело! Не лезь ко мне! – опять рявкнула она и снова пошла дальше.
Томас решил не догонять ее. Он пошел своей дорогой, снова задумавшись. Но теперь его мысли были абсолютно другие. Если раньше он думал о том, что Элен ведет себя как самая последняя стерва, то теперь его просто разрывало любопытство вперемешку с растерянностью – кто же та женщина? Может пойти на площадь и поговорить с ней? Это идея. Но он совершенно не помнит дороги – Элен завела его неведомо куда. Он медленно брел по тротуару, пытаясь найти дорогу назад. И это у него получилось только спустя полтора часа – он часто сворачивал не туда и ходил кругами. Придя на площадь, он стал искать глазами ту женщину, но было уже слишком поздно – на небе сгущались сумерки и почти весь народ разошелся по домам. На площади остались только закрытые прилавки. Несколько пьяных мужиков терлось об них, желая что-то получить. Но Томасу не было дела до этих пьяниц и он, не обращая внимания, повернул в сторону дома. Эту дорогу он хорошо запомнил. Без труда, за 10 минут он дошел до Вуд стрит, вошел в калитку, прошел по дорожке, поднялся на крыльцо и остановился. Входить внутрь ему не хотелось. Там опять эта бабка, которая сразу же пристанет к нему с расспросами, ухмылки Билла и злобный взгляд Элен. Последнее ему хотелось видеть меньше всего. Но именно этого ему точно не избежать. Собравшись с мыслями, он, наконец, зашел. В доме было тихо. Только был слышен треск на кухне. Наверно, это была старушка. Томас быстро шмыгнул по коридору в комнату и закрыл за собой дверь.
- Ты где был?! – тут же воскликнул Билл, стоявший у окна. – Я уже хотел идти искать тебя!
- Да… Заблудился в улицах. – безынициативно проговорил Томас, не глянув на брата. Он сел в кресло и устремил взгляд в пол.
- Ну ладно ты, но где Элен?
- Что? – Томас тут же поднял на Билла глаза и уставился на брата. – Она еще не вернулась? – растерянно произнес он. Билл кивнул. – Как?! Да она… Ага, она ушла неизвестно куда… Уже поздно. Мало ли, что может произойти. Пойдем. – Томас быстро встал и пошел к двери. Билл опять
глянул в окно.
- Погоди. – махнул он ему, все еще смотря на улицу. – Она идет. Только… Что это с ней? То ли заплаканная, то ли пьяная… Скорее пьяная.
- Скорее заплаканная. – тихо произнес Томас.
- Да ну? И кто же вывел нашу непобедимую стерву? – как всегда довольно хмыкнул Билл.
- Она бы не рискнула напиться. Знает же, что может последовать за этим. – протянул тот. Они услышали, как хлопнула дверь. Затем послышались быстрые шаги. Снова хлопнула дверь. – Вернулась…
- А ты сам чего? Что-то случилось? Неужто вы с ней поругались?
- Почти… Да пошла она… Я спать.
Быстро сделав все дела, Томас лег спать, не дожидаясь Билла. Тот продолжал смотреть в окно, как будто ища чего-то или кого-то. На самом деле он просто не хотел ложиться. Несмотря на то, что город ему понравился, он навевал на него тоску. Биллу было неимоверно скучно сидеть в комнате или прогуливаться по окрестностям. Он хотел начать действовать. Но так как их атаманша молчала, ему приходилось безмолвно ждать и развлекать себя всем, что он мог придумать. Вскоре, ему надоело стоять у окна. Немного подумав, он тоже лег спать, перед этим погасив свечи…
… Немного прогулявшись и успокоившись, Элен вернулась назад. Она прекрасно видела, как Билл наблюдал за ней из окна, но решила не подавать виду – ей было плевать. Она зашла в дом и, не реагируя на возгласы старушки, прошла к себе в комнату и хлопнула дверью. Ее все еще слегка будоражила та встреча. Глубоко вздохнув, она зажгла свечу, медленно подошла к кровати и села на нее. Задумавшись о чем-то, стала медленно перебирать пальцами складки на подоле платья. Лицо было таким же бледным, как и сутки назад, и ничего не выражало. Глаза были пусты, губы поджаты, скулы напряжены. Ей совсем перестала нравиться эта затея. Нужно было остаться в лесу, в уже родной избе. И не пришлось бы носить платья, врать, картинно краснеть и подлизываться. И не пришлось бы видеть этого человека… Никогда бы больше не видела его. Но ее упрямство, желание наживы и планы по исчезновению из королевства сделали свое – теперь она сидит в комнате небольшого дома, расположенного в этом ненавистном городе, а вокруг ходят призраки прошлого. Но Элен не хотела отступать. Она решила, что пойдет до конца. Слишком долго она жила на жалкие подачки судьбы. Слишком жестоким стал ее разум, чтобы вернуться назад. Действовать. Надо действовать. Чем раньше – тем лучше. А потом бежать. Из королевства. Через Ла-Манш. Нет, лучше в Ирландию. И вернуться к нормальной жизни.
- «Я сделаю это… Смогу… Плевать на всех. Плевать на королевство. Плевать на королеву. Как только все провернем – исчезну к чертовой матери. И пусть эти двое живут, как хотят. Может вообще их кинуть? Нет, я воровка, но не кидала. Оставлю им часть и исчезну. Наши пути давно должны были разойтись. А сегодня это стало отчетливо ясно – он расскажет Биллу, что видел. И тогда… Какая им разница?! Ничего я им не скажу. И не позволю узнать. А потом плевать. Ну все, завтра все обсудим. А сейчас пора спать…»
Она медленно встала, лениво стянула с себя платье, распустила волосы, встряхнула их и, расстелив постель, легла. От свечи почти ничего не осталось, и Элен решила не трогать ее – пусть сама погаснет. Поудобней завернувшись в одеяло, она уснула.
Несколько раз Элен просыпалась от кошмаров, что напугало ее не меньше, чем чувство жалости к Томасу. Кошмары ей не снились с тех пор, как она стала сильной и независимой. Но сейчас они решили вернуться к ней. Наверно, все дело в недавней встрече… Или в другой обстановке. Неважно. Главное, что они ей снятся. И теперь, прежде чем уснуть, Элен успокаивала себя, а затем, думая об их будущей наживе, засыпала.
========== Глава 6 ==========
Проснувшись утром, Билл, недолго думая, решил уйти из дома и погулять. Он быстро собрался, наскреб что-то поесть в кухне, перекусил и вышел из дома. Вот уже неделя, как он является простым беженцем, но Билл все никак не может привыкнуть к своей роли – одежда слишком чистая и накрахмаленная, обувь никак не хотела разнашиваться, а из-за не спрятанных под волосами глазах он чувствовал себя слишком открытым. Зато теперь он прекрасно высыпался, отлично обедал и мог развлечь себя компанией каких-нибудь барышень. В отличие от брата, Билл никогда не был влюблен, и ему было глубоко плевать на это чувство. Сейчас он просто хотел развлечься.
Для начала, Билл решил отправиться на площадь и немного там побродить. Несмотря на то, что было еще утро, на площади было уже довольно много народу и, как завелось, стоял шум. Было нетрудно затеряться в толпе, что и сделал «уэльский беженец». Он блуждал мимо открывающихся лавок, внимательно рассматривал тот или иной ассортимент, насмешливо наблюдал за крестьянскими модницами, которые пришли с утра пораньше, чтобы купить себе новый платок или просто поглазеть на что-нибудь. Уже вовсю голосили мальчишки, продававшие газеты и прочую мелочь, заманивая покупателей. Везде был шум, разговоры, перепалки, крики, обсуждения, сплетни. Билл был просто счастлив от этого шума – его так не хватало на протяжении нескольких лет. Довольно улыбаясь, он в развалку шел по площади. Почти на самом конце одного из рядов, он увидел несколько девушек уже среднего возраста – это были местные жрицы любви. В столь ранний час они уже были при всем своем вульгарном параде и упорно торговали собой. Увидав молодого парня, они принялись за дело – кто старался показать ему свои прелести, другие игриво стреляли в него глазами, третьи заманивали его жестами губ. И все они при этом довольно хихикали. Довольный и явно перевозбужденный Билл решил пока пройти мимо и вернуться ближе к вечеру. Но «на прощание» он все же обернулся, чтобы сразу определиться с выбором. Девушки тут же продолжили свое занятие, только теперь они все вместе стреляли ему разукрашенными глазками и покрикивали яркими губами что-то вроде – «Мы будем ждать! Приходи, дорогой!» и посылали ему воздушные поцелуи.