- За что… - жалобно прошептала Катрина, схватившись за щеку, шмыгнув носом и снова оттопырив нижнюю губу. От обиды из глаз потекли слезы. Она начала тихо хныкать, прижимая руку к горящей от удара щеке. – Ну что я такого сделала…
- Успокойся. – тихо произнес Билл, обняв ее за плечи и осторожно поглаживая. – «Что на нее нашло? Да она бешеная…» Катрина, не плачь. Это же Элен. Перебесится. Потом еще извиняться будет.
- Что произошло? – откуда ни возьмись появился Томас и в упор посмотрел на всхлипывающую Катрину, затем на брата.
- Элен как с цепи сорвалась. Ее какая-то женщина окликнула. Так она взбесилась, как будто у нее из-под носа ушел большой куш. И Катрину ударила. Тише-тише…
- Женщина? – переспросил Томас, начиная понимать суть. – Где она? Где Элен? – Билл кивнул ему в сторону переулка. Томас быстрым шагом направился туда. Пройдя 10 метров, он услышал чьи-то возгласы. На первом же повороте он остановился и стал из-за угла наблюдать – Элен в бешенстве смотрела на свою мать, не позволяя ей даже прикоснуться. А та вся трепетала, глядя на дочь.
- Девочка моя… - прошептала женщина. На глаза наворачивались слезы.
- Что тебе нужно от меня?! – с каменным лицом процедила Элен, испепеляя ее взглядом.
- Почему ты так жестока? Зачем ударила бедную девушку?
- Это ты меня будешь попрекать жестокостью?!
- Я не учила тебя этому…
- Бери выше – ты меня ничему не учила!
- Как ты можешь говорить такое своей матери? – в испуге произнесла женщина.
- Моя мать умерла. – грубо и с безразличием проговорила она и злобно хмыкнула. – Когда променяла свою дочь на какого-то потаскуна. – и гневно плюнула на землю.
- Я знаю, что виновата перед тобой и…
- Хочешь загладить вину? – ехидно произнесла Элен, злорадно усмехнувшись. Мать отвела взгляд, дав девушке понять, что она угадала. Элен продолжила с сарказмом. – Где-то я это сегодня уже слышала… Тогда повторюсь – исчезни с глаз моих, если хочешь загладить вину. – властно проговорила она, продолжая испепелять женщину своим пронзительным и ехидным взглядом. А у той из глаз текли крупные слезы.
- Зачем же ты так… - прошептала она, стараясь подавить комок в горле. – Ты даже не знаешь, что было… - в очередной раз, Элен ее оборвала.
- Что было? Что было?! Ты знаешь, что было со мной, когда я сбежала?! За первый месяц своих скитаний я трижды чуть не сдохла и дважды убегала от погони за мной! Притом, что мне было 12, и я была глупой и наивной дурочкой! Да если бы ты хоть немного меня любила и чтила память о моем отце – ты бы не позволила этому подонку искалечить жизнь своих детей! Это он убил Чарли! Ты покрывала его! – теперь уже из глаз Элен катились злые слезы. Но ее внушительный голос все еще оставался твердым. Руки были сжаты в кулаки. Она с такой силой их сжала, что костяшки ее тоненьких пальцев побелели. Немного успокоившись, она продолжила с циничным сарказмом. – Ладно, так и быть – что же с тобой происходило? Неужто, твой благоверный бросил тебя?
- Его забрали в армию. Два года назад. И он погиб в центре Англии. – тихо ответила женщина, почти раздавленная словами Элен.
- Как я тронута… - закатила глаза Элен. – И тогда ты вспомнила о своей дочери? – та молчала. – И где же тот ребенок, которого вы так ждали?
- Он умер на следующий день, как родился…
- Неудивительно. Ты сама стольких убила.
- Да откуда же в тебе столько жестокости?! Ты всегда была такой тихой, ласковой, застенчивой девочкой!
- Пришлось убить в себе ту девочку, чтобы выжить. – Элен снова злобно плюнула на землю. Слезы испарились с ее глаз. – Все, мне надоело с тобой говорить. Прощай.
Не обращая внимания на поникшую мать, Элен прошла мимо нее, вышла в переулок и направилась прочь от площади. Томас уже было отшатнулся, чтобы она не увидела его, но сейчас Элен и армии солдат не заметила бы – перед ее глазами заново проплывали все ужасные моменты ее детства. Она вспомнила, как мать выпорола ее. Спина тут же дала понять, что эта боль еще не забыта, а шрамы останутся навсегда. Она вспомнила мертвое лицо брата, когда его принесли из леса. И слезы снова предательски потекли из ее глаз и превратили окружающие предметы в бесформенные пятна. Она ушла, не увидев Томаса. Тот только оторопело смотрел то на удаляющуюся Элен, то на несчастную женщину, все еще стоявшую за углом и не сдерживающую своей боли. Она медленно побрела вперед, вытирая слезы дрожащей, худой рукой. Вскоре, она завернула в какой-то закоулок и исчезла из поля зрения Томаса.
- Это ее мать? – неожиданно услышал он под ухом и резко обернулся. Это стоял Билл. – Да? Я угадал? – Томас кивнул. – А ты знал об этом? – снова кивнул. – Почему же…
- Я обещал ей, что не расскажу. – перебил Томас.
- Все понятно. А сейчас? Тоже не расскажешь?
- Нет. Я обещал. – твердо произнес Томас и перевел тему. – Где Катрина?
- Стоит на площади и ждет. Она не хочет разговаривать с Элен. Обиделась. И правильно сделала. У Элен крышу сносит.
- Ты ничего не знаешь. – он стал защищать ее.
- Так посвяти. – пошел в атаку Билл. Томас закачал головой. Билл хмыкнул. – Ну, как знаешь. Я сам у нее выпытаю. – он обернулся и пошел к площади. Но Томас все еще стоял не шевелясь. – Ты идешь? Или за этой поспешишь?
И Томас пошел вслед за братом, хотя на самом деле он порывался бежать следом за Элен, чтобы успокоить ее. Только он понимал, что все его старания были бы тщетны и вызвали бы в ней только бурю гнева. Пусть она побудет одна, все обдумает, сама вернется, уже спокойная. И вот тогда Томас попробует поговорить с ней. Он шел за братом, понурив голову и засунув руки в карманы. Ситуация с каждым днем усугублялась. Эта женщина не давала Элен покоя. От этого сама Элен начинала сходить с ума и не могла трезво думать об их плане. Она много нервничала, чаще срывалась на братьев, даже ударила Катрину. Томас хотел как-нибудь решить эту проблему, помочь своей любимой. Он шел за братом, не обращая внимания на вездесущую болтовню появившейся Катрины. По интонации он только заметил, что Катрина уже пришла в себя и снова радуется жизни. А Элен, наверно, сейчас плохо. Да, ей плохо. Как и в тот раз, когда она все ему рассказала. Он бы развернулся и пошел за ней прямо сейчас, если бы имел хоть малейшее понятие, где она.
Они вернулись в старушкин дом спустя 10 минут. И это было очень вовремя – над городом сгустились тучи, пошел проливной дождь. В первые минуты его появления вся земля уже была покрыта глубокими лужами. По улицам гулял сильный ветер. Катрина, сделав себе компресс для все еще опухшей щеки, сидела со старушкой в столовой, пила чай и делилась с ней полученными впечатлениями от торговой площади. Билл лег на свою постель и отвернулся к стене – он не стал говорить Томасу, что произошло, поэтому тот решил не трогать брата. Сам же Томас стоял возле окна, пытаясь разглядеть за стеной дождя хрупкую фигуру Элен. Но та, видимо, не собиралась возвращаться. Томас долго стоял у окна, не шевелясь, ожидая появления девушки. Идти искать ее не было смысла – он сам мог спокойно потеряться в городе. Успокаивала его только мысль, что Элен зашла куда-нибудь, чтобы переждать дождь. Но Томас не переставал смотреть в окно.
Вскоре, он увидел, как маленькая фигурка медленно идет к дому. И это была Элен. Она безразлично брела под дождем, опустив голову и вцепившись руками в плечи. Промокшие насквозь локоны, выбившиеся из пучка, прилипли к ее лицу, но она не замечала этого, а только смотрела на дорогу перед собой. Она вошла в калитку. Томас содрогнулся от одного ее вида. Не думая ни секунды, он схватил одеяло со своей кровати, в два шага достиг двери, выскочил из комнаты и устремился к выходу. Распахнув дверь, он слетел с крыльца и побежал к девушке, которая не прошла и половины дорожки к дому. Быстро накинув ей на плечи одеяло, он прижал ее к себе и быстро повел в дом. А она не сопротивлялась, полностью расслабив свое продрогшее от дождя и ветра тело. Томас завел Элен в дом. Навстречу ему выбежала Катрина. Не успела она что-либо сказать, как он тут же быстро произнес:
- Не стой столбом. Камин разожги. Накали кирпичи. – и повел Элен в комнату. Заведя ее внутрь, он усадил ее на кровать и посмотрел ей в лицо – взгляд был пустым и отрешенным. На лице не было ни одной эмоции. Отмахнув с ее лица мокрые пряди, он осторожно прошел по ее щеке, а затем слегка похлопал по ней. – Элен… Элен, слышишь меня? – она подняла на него свой безразличный взгляд.