— Ты будешь жить у своих родственников?
— Да… если они согласятся.
— Разве они не любят тебя?
— Не знаю.
— К новому году мне исполнится тринадцать лет, — сказала девочка.
Потом они стали говорить о море и о пассажирах, которые их окружали. Целый день они просидели рядом, время от времени перебрасываясь несколькими словами. Пассажиры принимали их за брата и сестру. Девочка вязала чулок, мальчик размышлял, море становилось всё более и более бурным.
Вечером, расставаясь, чтобы идти спать, девочка сказала Марио:
— Спокойной ночи.
— Никто не сможет спать в эту ночь спокойно, бедные мои детки! — воскликнул пробегавший мимо матрос итальянец.
Мальчик встал, чтобы тоже пожелать своей подруге доброй ночи, как вдруг неожиданно обрушившаяся на палубу водяная гора сильно ударила его и бросила на одну из скамеек.
— Боже мой, — закричала девочка, — ты разбился в кровь!
И она кинулась к нему. Остальные пассажиры бросились вниз, не обращая на детей никакого внимания. Девочка опустилась на колени около Марио, который лежал, оглушенный ударом, вытерла ему кровь со лба, сняла с себя красный платок и обвязала им голову раненого, крепко прижав ее к своей груди, чтобы потуже затянуть концы. На ее желтом платье, немного выше талии, отпечаталось при этом кровавое пятно. Марио пришел в себя и встал.
— Тебе лучше? — спросила девочка.
— Да, всё прошло, — ответил он.
— Покойной ночи, — сказала тогда Джульетта.
— Покойной ночи, — отвечал Марио, и дети спустились по двум смежным лесенкам в каюты.
Предсказание матроса оказалось правильным, — не успели они заснуть, как разразилась страшная буря. Неожиданно хлынувшие на палубу волны в несколько мгновений разбили в щепки мачту и смыли, словно сухие листья, три шлюпки, подвешенные к борту, и четырех быков с носовой части судна.
Во внутренних помещениях началась паника, людей охватил ужас, поднялся шум, послышались крики, плач, молитвы. Море свирепело всё больше и больше. С рассветом буря усилилась. Огромные волны, набрасываясь на пароход с фланга, низвергались на палубу и разбивали, сносили, увлекали в море всё, что им попадалось.
Настил, который закрывал машинное отделение, прорвался, и вода со страшным грохотом устремилась внутрь судна. Топки погасли, кочегары разбежались.
Послышался громовой голос:
— К насосам!
Это был голос капитана. Матросы бросились к насосам. Но огромная волна, неожиданно обрушившаяся сзади, разбила парапеты и люки, и вода хлынула внутрь.
Пассажиры столпились в главной каюте; вдруг среди них появился капитан.
— Капитан, капитан, — закричали все, — что происходит? Каково положение? Есть ли надежда? Спасите нас!
Капитан подождал, пока не наступило молчание и тогда сказал:
— Покоримся судьбе.
Одна из женщин крикнула:
— Боже!
Больше никто не произнес ни слова, все оцепенели от страха.
Так, в гробовом молчании, прошло довольно много времени.
Люди смотрели друг на друга с совершенно белыми лицами. Рассвирепевшее море было ужасно. Судно тяжело переваливалось с борта на борт. Наступила минута, когда капитан попытался спустить на море спасательную шлюпку: шлюпка с пятью матросами скользнула вниз, но волны перевернули ее, и два матроса, в том числе итальянец, присматривавший за детьми, исчезли в воде; остальным с трудом удалось ухватиться за веревки и снова подняться на борт.
После этого сам экипаж потерял всякое мужество. Два часа спустя пароход уже наполовину погрузился в воду. Палуба представляла собой страшное зрелище. Матери в исступлении прижимали к груди своих детей, друзья обнимались и прощались друг с другом; некоторые спускались вниз, в каюты, чтобы умереть, не видя моря.
Двое детей, Марио и Джульетта, прислонившись к мачте, смотрели на море неподвижными глазами, как безумные. Волнение немного улеглось, но судно продолжало медленно погружаться. Оставалось, очевидно, всего несколько минут.
— Шлюпку на море! — крикнул капитан.
На воду спустили последнюю шлюпку, в которой поместилось четырнадцать матросов и три пассажира. Капитан оставался на борту.
— Спускайтесь к нам! — кричали ему снизу.
— Мой долг — умереть на посту, — ответил он.
— Мы встретим какое-нибудь судно и спасемся, — кричали ему, — а вы погибнете!
— Я остаюсь.
— Есть еще одно место! — закричали тогда матросы, обращаясь к другим пассажирам, — давайте сюда женщину!
Вперед вышла женщина, сестра капитана, но, увидев расстояние, на которое уже отошла шлюпка, она побоялась прыгнуть в воду и упала без чувств на палубу. Остальные женщины лежали без сознания.