— Что? — Серванас опешил. — Что вы такое говорите? Что случилось? Почему вы тут одна стоите в холодной воде? Где ваша одежда?
— Это не важно. Просто уходите, умоляю вас, святой отец, — сказала девушка просящим тоном.
— Нет, так дело не пойдет, — Серванас закатал рукава и направился к воде. Он зашел в озеро и поежился. До чего ледяной становилась вода ночью, и это в разгар лета! Он направился к девушке и стоял уже в паре метров от нее. Монах протянул ей руку. — Следуйте за мной. Вместе мы направимся вдоль озера и выйдем к деревне. Я отдам вам свою рясу, чтобы вы могли прикрыться.
Вдруг ему в голову пришла очевидная причина поведения девушки.
— Если вас здесь кто-то держит силой, то доверьтесь мне, я вас в обиду не дам, пойдемте! — прибавил он шепотом, понизив голос. — Вы заболеете, если будете купаться в такой воде.
— Нет, святой отец, уходите, пожа…
Это было последнее, что услышал Серванас, когда чья-то рука схватила его за горло и повалила вниз на берег мелководья. Головой монах ушел под воду, ему не хватало буквально сантиметра до поверхности. Острые когти вцепились ему в шею. Серванас чувствовал, как задыхается, а когти раздирают горло в мясо. Он пытался бороться с нападающим, но уже краем сознания понимал, что умрет, воздух в его легких заканчивался, голова начинала трещать от недостатка кислорода. Он трясся и бил ногами воздух, но так и не смог ударить напавшего.
Вдруг, не отпуская его шею, рука подкинула Серванаса, словно пушинку, и вышвырнула на песочный берег. Он оказался ровно на том месте, где встретил девицу несколько минут назад. Серванас схватился за горло и долго, с хрипом откашливался. Раны на шее саднили и страшно болели, кровь капала ему за шиворот и залила весь воротник рясы. Он обернулся и взглянул на озеро. Девица стояла на том же месте и с грустью, с сожалением, смотрела на монаха. Глаза ее словно говорили: «Я же предупреждала, уходи, уходи, пока есть возможность!». Рядом с ней по грудь в воде сидел человек. Он был несколько крупнее обычного мужчины: жилистые руки, узкие плечи, впалая грудь, длинные маслянистые волосы, спадали на его лицо и уходили за спину. Плечи и руки были покрыты темной блестящей чешуей, а около кистей рук выросли плавники, как у рыбы.
Серванас посмотрел в лицо этому существу. Существо также неотрывно вперилось в послушника, ничего не говоря. Черты лица мужеподобной нечисти ничем не отличались от обычных, людских физиономий. Тьма мешала монаху хорошо рассмотреть, но он навсегда запомнил, как два черных огромных глаза на бледном, лысом лице, без ресниц и бровей, сверлили его со злобой и раздражением.
— Она же сказала тебе! — вдруг рявкнуло существо.
«Господи боже, он разговаривает, он разумный!» — было первое, что подумал Серванас.
Существо говорило хриплым заплетающимся языком, но грозно, с явной агрессией в сторону монаха.
— Проваливай, пока я даю тебе такую возможность! — снова выкрикнуло существо. Серванас увидел, как блеснули острые зубы в его челюсти.
Никогда еще послушник не испытывал таких странных, смешанных чувств. Ему было до безумия страшно, колени тряслись, грудь ходила ходуном, он никак не мог отдышаться после попытки его утопить. Горло раздирало жжение, голова раскалывалась, в ушах звенело. Но это все отошло на второй план. Боль была где-то на фоне. Все исчезло и перестало быть важным, ведь Серванас увидел то, чего не должен был видеть. Он попал туда, куда не должен был попасть. Он стал свидетелем какой-то страшной чертовщины. Мир его перевернулся. Он сразу вспомнил рассказ старухи про водяного. Неужели это он? Если это не водяной, тогда кто водяной? А девица кто? Это Ингрид, которая превратилась в русалку и стала женой водяного? Или это новая девица, которая пала очередной жертвой демона?
После всех этих мыслей первое желание было — бежать. Как можно быстрее взять ноги в руки и пуститься наутек, и больше никогда не вспоминать о том, что сегодня ночью произошло. Но так поступил бы человек слабый. Серванас хоть и плакал час назад от страха потеряться в лесу, сейчас был полон решимости. Нет, он не позволит нечисти здесь царствовать. Он слуга божий, который застал адских созданий врасплох! Монах будто совсем забыл, что только что его одной рукой положили на землю, что только что ему разодрали горло, и физически он явно уступал силой этому существу. Серванас — болонка, подкинутая в клетку к тигру. И болонка готова показать зубы.
Серванас аккуратно приподнялся и встал на ноги. Одной рукой он держался за разодранное горло. Другой нащупывал нож, который прятал во внутреннем кармане рясы. Нож он брал, чтобы подрезать кусты и совсем не думал, что тот может пригодиться как-то по-иному. Водяной и девица наблюдали за ним, следя за каждым движением.