— Вы с вашими организмами, потребляющими углеводы, никогда не поймете, каково это — зависеть от более чистых видов энергии. Вы просто включаете нас и ждете, что мы будем работать, несмотря ни на что. Включил — выключил, включил — выключил. Обращаетесь с нами так, будто мы обычные механизмы…
— Понимаю, Джеймс, — примирительно сказа-лая. — Прости.
— В конце концов, у меня тоже есть своя жизнь! Мне надо с целым домом управляться!
— Конечно-конечно. Слушай, может, тебе не стоит так много разговаривать, когда электричество выключено? Тебя это утомляет… — Я знала: сейчас он работает только потому, что я рядом. Я и Сердце Кондракара. Вместе нас можно назвать одним из самых мощных источников энергии во Вселенной.
— О, простите, мисс Вилл, — Джеймс был оскорблен в лучших чувствах. — Если вам скучно, я могу и помолчать. Может, вам лучше побеседовать с тостером? Или с этой голосистой дребезжалкой в коридоре?
Он говорил о все еще воющей охранной сигнализации. Она, конечно, питается от батарей и обязана реагировать на любые нарушения в своей системе. Я с ней почти никогда не разговариваю. Сигнализации — злые, запуганные параноики, им кажется, что все только и хотят вывести их из строя. Но в эту минуту Джеймс и сам стал немножко походить на них.
— Джеймс, неужели ты думаешь, что кто-то нарочно отрубает энергию только для того…
И тут в дверь постучали. Я запнулась на полуслове и выронила бутерброд.
— Выключись, — прошептала я. — Кто-то идет.
— Если мои услуги больше не нужны… — оскорбленным тоном начал Джеймс.
— Не говори глупостей, конечно, нужны. Но подумай: не покажется ли гостям странным, что ты — единственный работающий холодильник во всем Хитерфилде? Просто… — я поискала слово, которое пригладит его встрепанные чувства, и нашла: — Просто будь осмотрительным. У тебя это хорошо получается!
Джеймс высокомерно улыбнулся. Не спрашивайте меня, как холодильники могут улыбаться — могут, и все. Щель между дверцами у них изгибается, что ли.
— Осмотрительность — мол, вторая натура, — самодовольно заявил он и выключился. Я пошла к двери.
Говорят, чародейкам положено предвидеть будущее… Иметь инстинкт, который предостережет их: не ходи туда-то, не делай того-то. Не знаю. Если у меня и были такие инстинкты, им бы в эту минуту следовало завопить не хуже охранной сигнализации: «Не открывай дверь! Не открывай!» Но они молчали. Даже не пискнули. Нет чтобы предостеречь! Я открыла дверь, и в мою жизнь вошел Дэнни Нова.
На первый взгляд в нем не было ничего особенного. Но в тот миг мне не удалось рассмотреть его как следует в полумраке коридора. Чуть повыше меня, может быть, немного постарше. По крайней мере, так мне показалось поначалу.
— Прости, что помешал, — вежливо начал он. — Но свет погас… а я только что переехал, и у меня нет даже фонарика. Не можешь ли ты одолжить мне пару свечей?
Голос у него был приятный. Звучный, полный жизни. И, хотя я плохо видела его лицо, мне показалось, что он говорит с улыбкой, будто посмеивается над собственной беспомощностью.
— Входи, — пригласила я. — Поищем в шкафах.
— Хорошо. Спасибо!
Он прошел за мной на кухню. Я пошарила по ящикам, нашла спички и несколько свечей, одну из них зажгла.
— О! — воскликнул он с необычайным удивлением. — Какие у тебя красивые волосы!
Волосы? А что такого с моими волосами? Или я, сама не зная, вдруг соорудила какую-то новую ультрамодную прическу? Я нервно накрутила прядь на палец.
— А что в них особенного? — выпалила я, сгорая от желания узнать, в чем дело.
— Они цвета молнии, — ответил он.
Волосы у меня рыжие. Не белые, не голубоватые… Рыжая молния? Бред какой-то. И вдруг до меня дошло. Ему и вправду нравятся мои волосы. Он не шутит. Не насмехается. Он бросил один-единственный взгляд на мои дурацкие рыжие волосы, и они ему понравились.
Я вспыхнула. Лицо залилось краской, жар поднимался, как кипящее молоко в кастрюле. Сейчас мои щеки наверняка сравнялись по цвету с волосами. Хорошо, что в кухне полумрак.
— Вот, — сказала я. — Свечки. — И неуклюже протянула их, как будто хотела проткнуть его.
— Спасибо. — На короткий миг его рука коснулась моей. И я почувствовала… почувствовала, будто легкий удар тока пронзил меня от головы до пяток. «Глупо, — сказала я себе. — Прекрати. Он всего лишь коснулся твоей руки, и все. Простая случайность». Но я не могла отвести от него глаз. Я попыталась держаться естественнее, не пялиться на него, будто намереваюсь составить его описание для полиции. Но продолжала глазеть.