— Если хочешь знать, — сказал он, — о том, что ты мне нравишься, я не соврал.
— Как трогательно, — язвительно пробормотала Корнелия.
— Но это не помешало тебе украсть Сердце! — Я сделала еще один шаг вперед.
— Стой, — велел он. — Не подходи ближе. Я не хочу драться с тобой, Вилл, но если…
Боль пронзила меня, как лезвие ножа. Я упала на одно колено, потом рухнула ничком на холодный каменный пол.
— Вилл! — Ко мне подбежала Тарани, попыталась поднять меня. Ирма тоже встала рядом.
— Вилл, — яростно прошептала она. — Что случилось? Он тебя ранил?
У меня в глазах защипало, но я ни в коем случае не собиралась плакать перед этим мерзавцем. Я кое-как сумела подняться на колени и отчаянно заморгала, смахивая предательские слезы.
Дэнни тоже стоял на коленях. Его лицо перекосилось от боли точно так же, как и мое.
— Больно, — пожаловался он. — Вилл, почему мне так больно?
— Оно не твое, — процедила я сквозь стиснутые зубы. — Ты должен отдать его. Иначе оно погубит тебя.
— Но оно такое красивое, — сказал он неожиданно по-детски. — Такое красивое. Его все видели. И все его хотят. Солана сказала, что первая увидела его, это она рассказала мне о нем. Но она ведь не смогла до него добраться! А я смог. Я узнал, как это сделать. И теперь они все приходят ко мне и хотят его отобрать. — На миг его лицо перекосилось от ярости. Стало уродливым. — И ты тоже! Тоже хочешь его отобрать.
И вдруг я поняла, что хотела совсем не этого.
— Нет, — прошептала я. — Я не отниму его у тебя. Но если ты отдашь мне его, я приму.
Это застигло его врасплох. Да и остальных тоже.
— Вилл! Не оставишь же ты Сердце у него! — вскричала изумленная Ирма.
Я сжалась, превозмогая боль, и кивнула.
— Оставлю. Так надо. Разве ты не понимаешь?
Сердце нельзя забрать. Его можно только отдавать и принимать, но если взять его силой, то погибнут оба — и тот, кто отнял, и тот, у кого отняли.
В холодной, пустой комнате наступила мертвая тишина.
— Погибнут? — неуверенно переспросил Дэнни.
— Да. Разве не видишь, как оно губит тебя? Разве не видишь, как гибнут саламандры и весь мир, который им положено защищать?
— Сердце не может этого сделать, — сказала Тарани. — Оно не погубит нас!
— Нас погубит не Сердце. А мы сами, своими руками. Потому что наши поступки меняют нас. Точно так же, как поступки Дэнни изменили его. Дэнни, раньше ты всегда улыбался. Я никогда не встречала такого счастливого человека. А сейчас ты счастлив?
— Нет, — еле слышно признался Дэнни. Он сел па корточки и обхватил себя руками, как будто внутри у него все болело. — Разве оно… губит тебя? — тихо спросил он. — Я не желал этого, Вилл. Честное слово.
Мне хотелось поверить ему. Наверное, в глубине души я все-таки поверила. В Дэнни не было зла. Только озорство да излишнее любопытство.
— Ты отдашь мне Сердце? — спросила я его. По его лицу пробежала дрожь, как будто он собирался изменить облик. Потом оно стало твердым.
— Я… нет. Не могу. Вилл. — Он еще крепче обнял себя. — Оно такое красивое, — прошептал он, и в его голосе было столько страсти, что я чуть не заплакала от отчаяния.
— Пошли, — сказала я подругам. — Больше мы ничего не можем сделать.
— Неужели… неужели ты просто повернешься и уйдешь? — спросила Хай Лин. — Уйдешь и оставишь ему Сердце?
— Да.
Я начала спускаться по лестнице. Я сделала то, что необходимо и правильно. Но этого оказалось недостаточно.
Когда я была на полпути к воротам, он окликнул меня.
— Вилл.
Я остановилась, но не обернулась.
— Что?
— Пожалуйста… Я хочу тебе кое-что подарить. Возьмешь?
В тот же миг боль в моей груди утихла, словно Сердце снова оказалось на своем месте.
— Да, — ответила я. — Конечно, возьму. Отдать. И принять. Но не отобрать.
— Только… — умоляюще продолжил он. — Если я его подарю… ты починишь мой музыкальный центр?
Несмотря на всю усталость, меня разобрал смех.
— Посмотрим, что с ним можно сделать.
Но это, конечно же, был еще не конец. Надо было починить телегу и отвезти бедного мистера Густошерста домой, к миссис Густошерстке. Погода держалась отвратительная. Мы все простудились. Но, готовясь к отъезду из Лиллипонда, мы вдруг услышали над головой мощные раскаты, и это был не гром.
«У меня есть сила, у меня есть власть, — распевал голос Джо-Джо в миллионе миль от дома. — У меня есть музыка, у меня есть страсть».
Я рассмеялась. Наверху, в своей комнате под крышей башни, Дэнни наверняка танцевал.
— Ну, я рада, что хоть кто-то сейчас счастлив, — проворчала Корнелия.