Затем Ник застонал. Спина Сэмми была абсолютно голой — на ней не было лифчика. Ник мог бы заметить это и раньше, но сейчас рад был, что не заметил. Одна мысль об этом свела бы его с ума еще несколько часов назад.
Он никак не мог разжать объятия, отпустить от себя Сэмми хотя бы для того, чтобы снять с нее платье.
Затем Сэмми сама отстранилась, теребя его рубашку. Страсть ее зажигала в нем самый настоящий огонь. Чем скорее оба они избавятся от одежды и окажутся в постели, тем скорее его жаждущая плоть сольется с ее телом. Ник вздрогнул.
Он чуть отстранился, ровно настолько, чтобы Сэмми могла снять с него пиджак и рубашку, затем он спустил платье Сэмми, обнажая ее руки, ее безукоризненную белую грудь. Соски Сэмми напряглись, хотя Ник еще не успел до них дотронуться. Новая волна возбуждения нахлынула на Ника.
«Полегче, полегче, — говорил он себе. — Помедленнее. Не торопи ее».
Но тут Сэмми сама поторопила его: она медленно, глубоко вздохнула и спустила платье ниже, обнажив постепенно бедра и ноги. Взгляду Ника открывался дюйм за дюймом бирюзовый пояс с подвязками, под которым почти не видно было трусиков.
Ник чуть не задохнулся.
— Саманта…
Платье Сэмми оказалось на полу.
Ник даже не понимал, что его бьет дрожь, пока не увидел, как подрагивают пальцы, которыми он касался тонкой эластичной полоски, поддерживающей чулок.
Сэмми едва чувствовала его прикосновение сквозь резиновую полоску, но этого оказалось достаточно, чтобы она снова задрожала, на этот раз от страсти. Когда Ник, опустившись на колени, прижался лицом к ее животу, по коже Сэмми побежали мурашки, но внутри ее пылал огонь.
Потом Ник отстегнул один чулок и медленно снял его, целуя обнажавшееся тело. Протянув руку к другому чулку, он погладил тоненькие трусики.
— Ник! — У Сэмми подогнулись колени.
Ник подхватил ее и снова сжал в своих сильных горячих объятиях. Мысли Сэмми путались, но в следующий момент она поняла, что лежит на постели и блаженно ощущает тяжесть его тела.
Ник прижался крепче, и Сэмми услышала, как падают на пол его ботинки. Потом он приподнялся на одной руке, чтобы сбросить брюки, и Сэмми тут же стало холодно. Но когда он снова лег на нее, жар его обнаженного тела зажег в Сэмми новый огонь.
Сэмми снова и снова бросало в жар от прикосновений к гладкой коже бедер покрытых волосами ног Ника. Его плечи и руки напоминали сталь, обтянутую шелком. Волосы Ника нежно касались ее щек, и у Сэмми перехватывало дыхание.
Он целовал ее снова и снова, возбуждая все больше, руки и губы его касались Сэмми везде, доводя до вершин блаженства. Когда горячие губы Ника сомкнулись на одном из сосков, Сэмми зажмурилась, чтобы продлить мгновение наслаждения. Чувства переполняли ее настолько, что Сэмми застонала, а в глазах стояли слезы.
Потом Ник ласкал другую грудь, покрывал горячими поцелуями ее шею, добрался до уха. Сэмми снова стало жарко, хотя руки неожиданно покрылись мурашками.
Неожиданно Ник приподнялся.
— Сэмми!
Медленно, против своей воли Сэмми открыла глаза.
— Что случилось? — спросил Ник.
У Сэмми перехватило дыхание, она не могла говорить. Она попыталась ободрить Ника хотя бы улыбкой, но и это было выше ее сил. Она только покачала головой.
Ник обхватил ее лицо ладонями и большими пальцами стер слезы. Голос его вздрагивал.
— Господи, не плачь. Не надо, Саманта, пожалуйста. Просто скажи мне, что не так.
Слезы лились и лились из ее глаз.
— Ничего, — наконец выдавила из себя Сэмми. — Просто ты…
У Ника дрожали руки.
— Просто что? Скажи мне.
— С тобой я чувствую себя такой… красивой.
Зрачки Ника расширились.
— Саманта, ты и в самом деле красавица. Неужели ты этого не знаешь? Каждый дюйм твоего тела… Я… — Ник снова страстно поцеловал Сэмми, потом осушил губами остатки влаги на ее щеках. — Ты действительно очень красивая.
Что это — слова всякого любовника в разгаре любовной сцены? Или Ник действительно считает ее красивой? Сэмми не знала, ей было все равно. Сейчас, в его объятиях, под восхищенным взглядом его синих глаз, полных желания, она действительно чувствовала себя красавицей. Сэмми обняла Ника и полностью отдалась чувствам, которые он пробуждал в ней.
Где-то в глубине ее зияла пустота. Пустота, которую мог заполнить только Ник. Его руки уже не дрожали, он дюйм за дюймом отыскивал и ласкал самые чувствительные места на теле Сэмми. Тяжело дыша, он оторвался от губ Сэмми и снова стал целовать и ласкать ее грудь. Нежно поцеловав ее сосок, Ник вдруг отстранился немного и подул на него. Сэмми видела, как он наблюдает за тем, как вздрогнул ее сосок.