— Мне надо что-то показать тебе, Ник. Можно я войду?
Не дожидаясь ответа, Сэмми прошла мимо Ника в квартиру, так не похожую на ее собственную.
В квартире Сэмми почти не было мебели, она была какой-то безликой, почти холодной. Что касается жилища Ника, оно было теплым, настоящим домом. Замечательный ковер, диван и стулья с обивкой в приглушенных коричневых и зеленых тонах служили прекрасным фоном для трофеев, привезенных Ником из путешествий по земному шару.
На полочке журнального столика со стеклянной крышкой кусок застывшей черной лавы лежал рядом с белой веткой окаменевшего коралла. На стене над диваном висела удивительная картина, изображавшая небо, увиденное глазами пилота. Небо было ярко-синим, ясным, а на уровне глаз рисовавшего виднелись два небольших облачка. Сэмми могла бы поручиться, что большая часть книг, стоявших на полках вдоль противоположной стены комнаты, была посвящена авиастроению и вождению самолетов.
— Ты что-то хотела мне показать?
— Да, — подтвердила Сэмми. — Но на это надо смотреть с балкона.
Сэмми быстро прошла через столовую к балконной двери. Да, Генри проинструктировал ее прекрасно.
— Вон там, — сказала она, показывая на левый угол стоянки.
— Ты имеешь в виду вон тот «корвет», который поставили сразу на два места?
— Это чтобы никто не поцарапал краску. Машина выпуска восьмидесятого года с откидным верхом. — Сэмми медленно повернулась к Нику. — Я купила ее сегодня утром.
В глазах Ника сверкнул огонек, но тут же погас, уступив место настороженному, недоверчивому выражению. Что ж, по крайней мере теперь глаза его больше не были пустыми.
Сложив руки на груди, Ник оперся плечом о стеклянную дверь балкона.
— За этим ты и пришла — чтобы показать мне свою новую машину?
— Да. — Сэмми нервно сглотнула слюну. — И еще чтобы сказать тебе кое-что.
— Что же именно?
Сэмми снова сглотнула. Ладони ее вспотели, сердце учащенно билось.
— Что я люблю тебя.
Ник изумленно застыл на месте. Хорошо ли он расслышал? Или просто принял желаемое за действительное?
— Что ты сказала?
Глаза Сэмми потемнели.
— Я люблю тебя.
Несколько мгновений, показавшихся Нику бесконечностью, он стоял, прижавшись к двери, опасаясь двинуться, чтобы Сэмми вдруг не исчезла.
Но это была не сказка. Она действительно была здесь, стояла прямо перед ним и говорила, что любит его. Полные слез глаза и дрожащие губы ясно говорили Нику, что Сэмми признается ему в любви от чистого сердца.
— Сэмми. — Ник крепко прижал ее к груди. Слишком крепко — ей наверняка было больно, но он просто не мог остановиться, не мог ее отпустить. Сэмми тоже буквально вжалась в его тело. Да, ей хотелось, чтобы он сжимал ее крепче и крепче.
— Я думал, что потерял тебя, — повторял. Ник между поцелуями. — Я думал, что никогда не услышу, как ты произносишь эти слова.
Объятия Сэмми зажгли в его крови огонь.
— О, Ник, прости, что я была такой глупой.
— Потом, — прошептал он, не отрывая рта от ее губ. — Все это ты скажешь мне потом.
Нику надо было задать ей сотню вопросов, сказать ей сотни вещей, но не сейчас. Сейчас не время для слов. Пришло время доказать Сэмми, как много она для него значит. Она была его миром, его жизнью. Еще ни одна женщина не значила для Ника больше, чем полеты, но упоительная жажда высоты меркла перед его чувством к Сэмми, становилась почти неважной.
Ник поднял Сэмми на руки и стал целовать ее лицо, шею, везде, куда только мог дотянуться, пока нес ее к кровати. Отбросив покрывала, он осторожно опустил ее на простыни. Крепко сжав шею Ника, Сэмми потянула его за собой.
— Да, — прошептала она.
— Да, — ответил Ник. — Да.
Одежда была сброшена, тела горели огнем. Ник старался не спешить, чтобы показать Сэмми, какую нежность, любовь и заботу он готов дарить ей всю оставшуюся жизнь. Но Сэмми сама не дала ему сбавить темп. Ее движения, ее губы и язык, страстные горловые звуки, которые она издавала, — все это доводило Ника до исступления. Он вошел в нее, словно хотел похоронить внутри, в сладких и горячих глубинах ее тела собственные тело и душу.
— Да, — шептала Сэмми, — я люблю тебя!
Ник хотел ответить, но не мог. Сердце его было слишком полно ею, чтобы найти подходящие слова. Сэмми была слишком нужна ему.
Учащенно бились сердца, жадно искали друг друга губы, сплетались тела, сливались воедино души. Потом Сэмми выкрикнула его имя и увлекла Ника за собой за грань реальности. И слова, переполнявшие Ника, вырвались наконец из его сведенного судорогой горла: