Бьянка задавала много вопросов. Делала ли я что-то подобное раньше? (Нет, конечно.) Игралась ли я когда-нибудь с магией, даже совсем чуть-чуть? (Даже в голову не приходило.) Казалось ли мне, что что-нибудь случится, а потом оно действительно происходило? (Нет.) Спрашивал ли у меня что-нибудь о магии папин волшебник? (Никогда!) И всякое о том, что я чувствовала, когда остановила проклятие и обернула силу незваной гостьи против нее самой. Очень конкретные вопросы. Бьянка даже подсказывала слова, когда я колебалась, помогая ухватить суть того, что я делала, и сказать: «Да, да, так». Например, «бастион» – когда она спросила, во что я пыталась превратиться.
Потом Домна спросила, как я себя чувствую.
– Немного тошнит, – призналась я. – И голова до сих пор кружится. Кажется, даже не смогу встать.
Она цокнула языком, покрутила пальцем над левой ладонью, создавая вихрь сверкающих пылинок; из них соткалась крошечная бутылочка сапфирового цвета. Домна взяла ее двумя пальцами и вручила мне.
– Выпей, – приказала она. – Одним глотком, иначе подавишься.
С гримасой я откупорила бутылку, сделала как велено и чуть до потолка не подскочила. Я как будто хлебнула жидкого огня! Но жжение быстро исчезло, и осталось приятное тепло, которое растеклось по телу. Голова перестала кружиться, и я снова почувствовала себя хорошо.
Тут к нам присоединилась и Брианна. Остальные феи все так же переговаривались с мамой и папой; Аврора лежала в колыбели, которую каким-то образом перенесли из детской, а Мелали, стоя над ней мрачным драконом, размахивала подсвечником, словно мечом. Пусть я полностью поддерживала ее в стремлении защитить Аврору, выглядела Мелали несколько безумно. Но, с другой стороны, может, в чем-то она была права: некоторые феи восприимчивы к серебру.
– Что ж, – произнесла третья крестная мать. – Я определенно не ожидала, что мой дар сыграет так скоро. – Она склонила голову набок и взглянула на меня. – И что мы думаем?
Домна фыркнула.
– В ней течет кровь фей, вот что. Сколько и откуда – понятия не имею. Придется изучить ее родословную.
Эти слова, по всей видимости, услышал придворный секретарь. Как и светлые феи, он ухитрился пережить случившееся, сохранив трезвый ум и самообладание. Секретарь бочком приблизился к Домне.
– Наверняка на стороне отца, – заявил он, как будто меня не было рядом. К такому отношению от секретарей и старших придворных я, по правде говоря, привыкла. Мне это не нравилось, но что поделать. Просто так с возрастом ведут себя некоторые люди, словно любой, кто младше, невидим. – Когда его высочество сделал предложение королеве, я проследил ее родословную так далеко, что если в ней и есть кровь фей, то не больше доли от капли.
– Что насчет отца? – вопросила Брианна.
Вот теперь старик глянул на меня краем глаза и пожал плечами.
– Не придворное дело. Не она выходила за короля, а ее мать. Единственное, что в ней имеет значение, – баронский двор и рыцарское поместье, и оба подарила ей корона. – Выдав эти жемчужины мудрости, секретарь так же бочком вернулся к другой дискуссии.
Домна снова фыркнула.
– Какой неприятный человечек.
– Он избавил нас от множества работы, – заметила Бьянка. – Теперь нужно сосредоточиться лишь на…
Она вскинула бровь, глядя на меня. Я облизнула пересохшие губы.
Мама не обращала на нас никакого внимания, полностью погруженная в беседу папы, архиепископа и растущей толпы других важных людей из папиного тайного совета.
– Если бабушка с дедушкой и живы, отец никогда о них не говорил… да вообще мало рассказывал о прошлом, – запинаясь, пробормотала я. – Не знаю, есть ли где-то сведения о его родителях… о, подождите.
Все три крестные ловили каждое мое слово, и я залилась краской от стыда, ведь на самом деле мне вспомнилась сущая мелочь.
– Однажды один рыцарь рассказал, что отца, когда ему было шесть или семь лет, привела в рыцарский зал прекрасная женщина. Она попросила о встрече с сэром Делакаром. После пары слов он отвел ее и моего отца в отдельную комнату, а когда они вышли, объявил, что мой отец теперь его паж, и если кто вздумает над ним издеваться, Делакар прогонит негодяя по двору три круга и все это время будет лупить мечом в ножнах. Женщина исчезла, а отец поступил на службу к Делакару, и все решили, что это один из его… – Я снова вспыхнула.
– Незаконнорожденный сын, – коротко сказала Бьянка. – Ну, думаю, очевидно, что он им не был.
– Очевидно, что он был или полностью феем, или по крайней мере наполовину, – высказала мнение Домна. – Вопрос в том, почему фея доверила свое драгоценное дитя смертному, да еще и простому рыцарю?