Аслэг резко поднялся и подошёл к столу, заложив руки за спину. Молчание было холодным, тёмным и тяжёлым, как лёд в подземной пещере, и кристаллы этого льда, хрустя, расползаясь, затягивали пол и серые стены, поднимались к оранжевым и зеленоватым керме на блюде.
- Я выделю тебе покои, - сказал он, не оборачиваясь. - Об остальном поговорим позже.
- Постараюсь не слишком долго обременять тебя своим присутствием, господин Аслэг.
Он развернулся и вышел, не глядя на неё. Камайя легла, замирая от боли в боку и от другой, которая вновь вернулась к ней, и время тягуче текло за окном.
- Госпожа Камайя, твои новые покои готовы. - Вирсат смотрела в пол и выглядела встревоженной. - Господин велел передать, что ты в любое время можешь занять их.
- Проводи. Путь мои вещи перенесут.
- Их перенесли, но, госпожа, твоя рана… Может, чуть позже...
Камайя слегка задрала подбородок. Вирсат подняла глаза, встретила её взгляд и немного попятилась.
Ветер шевелил мех плаща, открытые галереи с арками грубоватой лепки медленно вели их вдоль строения, над двором с шатрами. Вирсат открыла одну из дверей в нешироком, хорошо освещённом коридорчике, и Камайя нахмурилась.
- Подальше покоев не нашлось?
- Госпожа, не изволь гневаться… Я не знаю.
Ладно. Слишком близко, но это ненадолго. Камайя оглядела комнату, просторную, чистую, и бросила взгляд в окно, из которого открывался вид на ещё один двор.
Полукруглый очаг, окружённый мозаикой с зеркальными, бирюзовыми и тёмно-оранжевыми кусочками, весело потрескивал. Камайя подвинула кресло поближе к огню. Боль отдавалась в руку и спину, не такая сильная, как раньше, но отвлечься не получалось.
- Вирсат, я хочу знать, что происходит в городе.
- Госпожа, но господин Аслэг строго приказал…
- Да к чёрту господина Аслэга! - крикнула Камайя, морщась от боли. - Принеси сюда благовония, тут пахнет пылью… И найди мне Чимре! Иначе я сама пойду искать!
- Госпожа, но ты еле двигаешься…
Камайя вынула из ножен самый смертоносный взгляд, и Вирсат слегка побледнела, пятясь к двери.
- Госпожа Камайя… - Чимре, зашедший в комнату в сопровождении Дерре, чуть не плакал. - Что же с тобой…
- Дерре, ты свободен. - Камайя подождала, пока за насупленным евнухом закроется дверь, и повернулась к Чимре. - Меня держат в неведении относительно происходящего в городе. Что вообще происходит?
- Ох… Кавардак! Все напились, один су-туус покалечил своего усыма и убил брата, пропал молодой туус из Оладэ, тиз той же сотни, а двоих бедовых, которых он стерёг, убили.
- Су-туус убил брата? - Почему-то дрожь пробежала по телу. Холод в пальцах, холод на губах. - Кто?
- Хас Харан Хайар.
Как проклятие. Это звучало как чёрное проклятие, и Камайя закрыла глаза, не желая верить.
- Чимре, где он?
- Он в подвале воинского двора. Госпожа, прошу! - воскликнул он, видя, что Камайя встала, шатаясь, и шагнула к двери. - Мне крупно влетит, если станет известно, что я болтаю! Прошу!
Камайя остановилась, держась за стену.
- Кто распорядился запереть?
- Насколько я знаю, прибежали к Бутрыму… К великому Ул-хасу, а он на рассвете после праздника был немного…
Чёрт. Чёрт. Люди Аслэга были заняты поисками того, кто стрелял, а Аслэг был с Камайей в комнате, насколько она могла судить по обрывкам воспоминаний и клочкам слов, оставшимся в памяти. Видимо, Аслэг был вне себя от ярости, что его шкуру решили продырявить, и слуга просто не стал рисковать своей… Отнёс новость о братоубийстве тому, кто лежал с обычным похмельем.
- Госпожа, прошу, вернись в постель… Если тебе станет худо, на меня всех собак повесят! У тебя же рана!
- Она не страшная… Не страшная. Меня вскользь задело, Чимре. Аулун приходила, сказала, что это быстро заживёт. Там была отрава, а это гораздо хуже. Видишь, до сих пор шатает? Она сказала, что наконечник был смазан отравой, а жилы - пропитаны, и если бы он вошёл в тело, а не царапнул, то… Чимре, всё хорошо! - Камайя схватила явно напуганного парня за руку. - Смотри, тут у меня укрепляющее снадобье. Я посплю, чтобы набраться сил, и буду пить его, а ты пока собери мне сплетен и слухов, хорошо? Я хочу знать, что творится в городе.
Чимре поднял бровь, с подозрением глядя на кувшин и зелёную жидкость в кубке с толстой ножкой, потом вежливо кивнул и вышел. Камайя опрокинула в себя зелье Аулун, добрела до широкой кровати с резными ножками и густыми занавесями балдахина и развязала халат, укладываясь на мягкую перину. Завтра нужно будет встретиться с Риком или Руаном, узнать подробности того, во что вляпался Харан, а пока действительно стоит восстановить силы.