- Мне нужно закончить халат Мулги. Я пойду, наверное.
- Ох, а ты не закончила? Плохо. Накажут тебя. Ну ладно, иди тогда.
Алай сидела в повозке, откинув верх и полог, и вокруг неё летала приставучая муха.
- Ты зачем с ними говорила? - спросил Тур, резко запрыгивая в повозку. - Это что такое ты делаешь?
Алай дёрнулась, подхватывая мисочку с бусинами. Игла слетела с нити и упала куда-то на пол.
- Ох, напугал, - улыбнулась она, пытаясь глазами найти иголку. - Тур, помоги. Игла упала.
- Ты почему с ними пошла говорить? - повторил Тур, и она беспокойно взглянула ему в лицо. - Ты забыла, что мне обещалась?
- Прости... - виновато промолвила Алай, шаря по полу повозки. - Тур, поможешь? Не могу найти.
- Ладно, - сказал он и опустился на четвереньки рядом с ней. - Сюда, что ли, упала?
- Вон туда... Да. Где-то тут.
Он нашарил иглу под войлоками и передал ей. Алай перехватила её покрепче и надела на нить.
- Спасибо.
- Не делай так больше.
- Прости. Я из вежливости...
Он нахмурился и вышел. Алай улыбнулась. Вот как ревнует! Даже отец Мулгу так не ревнует. Ох, скорее бы озеро!
После стирки и обеда хасэны сняли шатры, и Алай помогала складывать войлоки в повозку, потом села на них и продолжила работу, с сожалением прислушиваясь к голосам и смеху верховых. Ох, Мулга, Мулга... Любит Мулга красивые наряды...
Аха-дада устала. Она спешилась и перебралась к Алай в повозку, в уголок. Сначала дада ехала молча, посматривала, как снуёт иголка Алай, подхватывая мелкие бусины, а потом прилегла и завела песню про красавицу, которая в ночь к любимому ускакала, а теперь вернуться не успевает. Ох и накажет красавицу отец...
Дада пела с закрытыми глазами. Алай подхватила мотив, напевая без слов, и звучание степи, звонкое, многоголосое, смешивалось с их песней, а запахи травы и пыли заполняли пространство, как вода заполняет котелок - плотно, без зазоров, целиком.
Сзади Тур и Охар гнали баранов. Пыль поднималась от иссушенной земли, повозка вздрагивала на кочках, два огромных окованных металлом колеса подпрыгивали, качая плошку на коленях Алай.
- Ну как, закончила? - спросил Тур, подъезжая к повозке. - Мы там игру затеяли. Пойдём к нам. Или хотя бы в степь прокатимся.
- Не могу. Ещё три цветка осталось. До ночи бы управиться...
- Пойдём! А то горбатая станешь, столько сидеть-то. И так Мать Даыл росту не дала...
- Прости...
Он нахмурился и развернул лошадь. Алай вздохнула. Она посмотрела на дада, спящую в уголке, и отложила халат.
- Подожди! - крикнула она Туру, догоняя его на Бус. - Подожди. Только мне вернуться надо будет.
- Йет! - крикнул Тур. - Йет, йет!
Стремительный галоп по высокой траве был как полёт. Кут бежала справа, золотой искрой выныривая из травы и снова скрываясь в ней.
- Возвращаться пора, - сказала Алай, глядя на горизонт. - А то не успею.
- Ну, завтра закончишь!
Алай с сожалением вздохнула, потом посмотрела на его радостное лицо и подъехала поближе. Тур огляделся по сторонам и взял её за руку.
- Будешь от меня скакать на свадьбах - не поддавайся, - сказал он, сжимая пальцы.- Я сам догоню.
- Конечно, догонишь, - улыбнулась Алай. - А вот стреляю я лучше тебя!
- Ты неплохо стреляешь. Но хвастать этим не стоит.
- Прости... Прости. Поехали обратно. Мне нужно закончить.
Бисеринки, мелкие, серебристые, ловко подцеплялись на иголку, и на халат садились, будто крошечные серебристые росинки на траву на излёте весны. Ой, красиво как... Только времени всё меньше. Не успеть. Зря она с Туром поехала.
- Всё, расставляем, - сказал отец, заглядывая в повозку. - Мать спит? Пусть спит.
Алай прикусила губу. Придётся ночью со светом сидеть. Опять не поест толком...
Шатры расставили, и дым костров и очагов поднялся в небо. Где-то плакал ребёнок, и ещё двое громко и задорно смеялись. Между шатрами ходили парни и девушки, желая друг другу приятной трапезы и спокойной ночи, а Алай сидела у порога шатра и всё нанизывала и нанизывала бусины на нить.
5. Озеро Тэвран
- Эй, вставай!
Она открыла глаза. Утар тормошила её за плечо.
- Что...
- Ты заснула прямо на пороге. Я ложилась, а ты всё сидела... Тур об тебя споткнулся впотьмах, ты не проснулась. Хорошо, светильник не уронила во сне, а то быть беде. Ох, Алай!
Она с ужасом закрыла рот рукой. Алай глянула и обмерла. Золотистый лисий мех на рукаве... Как же так...