А вдруг она больше не услышит его слов?
Эта мысль заставила Кристину собраться. Усталость как рукой сняло. Осталась только бредовая боязнь упустить что-то важное.
Она снова отправилась в больницу.
Тимофей слышал разговор, который, как он понимал, касался его.
— Повезло парню… Гарантированная смерть… Пуля срикошетила от бронежилета и повредила подключичную артерию… Большая потеря крови… Тут у него старые ссадины и сходящие гематомы, как после драки… Но не это главное. Хотя его спас бронежилет, но удар пули пришелся в район шейных позвонков. Вот снимок. Видите смещение четвертого? Это стало причиной тетраплегии.
— Что это значит? Я ничего не понимаю в медицине.
— Мы отметили явное снижение чувствительности ниже линии ключиц, что означает повреждение функций спинного мозга. Позвонок мы вправили. Проведем терапию… Обычно такие вывихи имеют последствия 50 на 50. Возможно полное восстановление двигательных функций, а возможно…
— Я понял.
— Надо время и, разумеется, хорошее лечение. В принципе при оптимистичном развитии событий он способен встать на ноги и жить, как ни в чем не бывало.
— Транспортировка возможна?
— Вообще-то я бы не советовал. Хотя при соответствующем оборудовании и уходе… Вы куда-то хотите его везти?
— Вполне вероятно, в этом возникнет острая необходимость. Он нас слышит?
— Может быть, вы спросите меня об этом? — не открывая глаз, вымолвил Тимофей.
Первые произнесенные после наркоза слова расползались на сухом языке и таяли, как вода на жарком песке, но звук собственного голоса, довольно отчетливый, его успокоил. Тот, кто мог так говорить, не совсем уж потерянный человек.
Через минуту он открыл глаза и увидел склонившегося над ним Остермана.
— Где Кристина? — вырвался у Тимофея новый вопрос.
— У меня дома. Дочь с внучкой уехали, я предложил Кристине остаться у меня. Ради ее же безопасности. Ты согласен?
Тимофей согласно прикрыл глаза, потому что его голова и шея находились в жестком каркасе, не дававшем даже пошевелиться.
— Она просидела здесь трое суток. Почти ничего не ела. Мне пришлось выпроводить ее отсюда чуть ли не силой. Она твоя девушка?
— Да, она моя девушка.
— Я так и понял. Кстати, ее сюда привезли вместе с тобой. Думали, что она тоже ранена.
— А она ранена? — тревожно нахмурился он.
— Нет, нет, не волнуйся, — успокоил его Остерман. — С ней все в порядке. Чего нельзя сказать о тебе. Тебя спас только бронежилет. Удивительная предусмотрительность.
— Меня предупредил друг. Пришлось принять меры пре… предосторожности.
— Не забудь поблагодарить своего друга при случае.
— Обязательно, — усмехнулся Тимофей. — И вас я тоже благодарю.
— Да уж есть за что! — иронично хохотнул Остерман. — Потому что ты прибавил мне кучу проблем. Я вынужден был использовать все свои скрытые рычаги, чтобы замять это происшествие. Сам понимаешь, как воспринимается стрельба по людям в центре города. Особенно в присутствии дипломатов с женами. Но увы! Этим делом заинтересовались на самом верху. С тобой хотят поговорить следователи.
— Я ни с кем не буду говорить.
— В данной ситуации это несколько, я бы сказал, неразумно с твоей стороны.
— Вы знаете, с чем я к вам шел?
— Понятия не имею.
— Я должен вам кое-что рассказать. Что-то важное…
— Это не может подождать?
— Я и так потерял много времени. Сколько я здесь? Трое суток?
— Чуть больше.