С самого пробуждения Витек пристально следил за всем, что касалось его персоны. У него появилась слабая надежда. Совсем крохотная. Но если разобраться, шансов у него сейчас имелось гораздо больше, чем если бы он попал сюда грязный и в несвежей одежде. А так, благодаря американским чморикам, он выглядит на все 100! И это обстоятельство стоило использовать.
К «обезьяннику» подошли коротышка майор с бабьим лицом и усатый капитан.
— Эй, парень! Как тебя там… Выходи, будем разбираться, — приказал майор, грозно насупив брови.
— Это не вы со мной, а с вами будут разбираться, — с достоинством ответил Витек, вставая со скамейки.
— Кто?
— Мой папа.
— Это всегда пожалуйста, — чуть смягчился майор. — Вот ему-то и расскажешь, как ты в аэропорту хулиганил. А кто твой папа?
— Он большой человек, и у него много денег. Я все ему про вас расскажу. И как меня в аэропорту били, и как здесь в клетке держали с разными плохими людьми.
— Да? — как-то вдруг осунулся майор, тревожно переглянувшись с капитаном. — И где же он, твой папа? Что же он тебя до сих пор не нашел?
Витек отлично помнил урок, усвоенный в аэропорту Кеннеди, — ни шагу без легенды.
— Он улетел в Мадрид на совещание и еще не знает, что вы тут со мной делаете.
— А… а… ты что, значит, не улетел? — тут же вспотел майор.
— Я с ним не летел. Я его провожал. Вместе с Натальей Константиновной.
— Кто такая Наталья Константиновна?
— Моя гувернантка, — не моргнув глазом, соврал Виктор, вспомнив слово из какого-то давнего школьного урока.
— Ишь ты, — недоверчиво ухмыльнулся капитан, запирая «обезьянник».
— Ох ты господи, — еле слышно выдохнул майор и сделал попытку расстегнуть верхнюю пуговичку форменной рубашки. Это у него не получилось, и он с отчаянной злостью спросил:
— А она-то где сама?!
— Когда этот тип в форме милиционера схватил меня, она отошла в буфет выпить кофе. Думаю, у нее сейчас сердечный приступ или что-то в этом роде, — предупредил Витек возможные попытки ментов связаться с выдуманной им гувернанткой.
С пухлым майором, казалось, вот-вот случится то же самое.
— Так как тебя, говоришь, зовут? — рассеянно поинтересовался он, осторожно ведя его к дежурке.
— Витя Жириновский, — снова нашелся Витек, чутко уловив политическую конъюнктуру в современном обществе.
— Мама, — неслышно произнесли губы майора.
Он тут же представил взбалмошного папашу на пороге их простого и ничем не примечательного до сих пор отделения…
«Гнать вас всех отсюда надо, однозначно! Я говорю — гнать сволочей! Вот так! Ни у одного звезд на погонах тут не будет, я обещаю! Нашли кого ловить! Мальчонку! Бандитов ловите!»
А также огни мобильных юпитеров, телекамеры и микрофоны…
«Скажите, вы в чем-то подозреваете сына Владимира Вольфовича? Когда вы предъявите ему обвинение?»
Кошмарное видение исчезло, оставив в голове майора тупую боль. А ведь это было только начало рабочего дня.
— Мальчик, а может, не надо? — робко склонившись к нему, жалобно спросил майор, лицо которого вполне могло бы сойти за флаг бывшего СССР.
— Чего не надо? — удивленно и невинно взглянул на него Витек.
— Всего не надо. Папу не надо. Маму не надо. И эту… Наталью…
— Константиновну? — подсказал Витек.
— Да, точно! И ее тоже не надо. Что поделаешь, ошибочка вышла. Не разобрались. Поторопились. А как в пословице говорится? Поспешишь — добрым людям ноги отдавишь. Такие дела, Виктор… э-э… Вольфович. Да.
— Владимирович, — поправил его Витек, еле сдерживаясь от смеха.
— Ох да! Конечно! Так как? — с надеждой смотрел на него майор.
— Даже не знаю. Я не привык врать.
— Ну, один раз можно! — с нервным смехом уверил его милицейский начальник. — Уж кто-кто, а папа… Кхм-кхм. Не важно. Так вот, мы мигом все устроим. На машине доставим. Тихо-мирно. А?
— Хорошо. Но пусть меня больше не бьют.
— Ни-ни-ни! — в ужасе замахал руками майор. — Кириллов! Шишкин! Ко мне! Живо!
Из внутренних помещений мигом выскочили два рослых милиционера.
— Вот этого мальчика доставьте туда, куда он скажет.
— Так мы… это, его же ночью из аэропорта…
— Молчать! И слушать, что я говорю! — уже совсем побагровел майор. — Доставить. Сей момент. И чтобы ни один волос… Приедете, лично доложите. И ни звука! Понятно?
— Так точно, — недоумевая, отозвался тот самый милиционер, который бесцеремонно заталкивал Витьку в машину несколько часов тому назад.
— Все, идите. Я с вами потом поговорю. Отдельно.