— Две недели хватит?
— Конечно, — улыбнулась Элис. Давно уже она не чувствовала себя так хорошо.
Глава 7
Уже стемнело. Клинт неторопливо шел через лес. Рядом с ним бежал пес.
С тех пор, как Клинт снова поселился у Элис, он с тревогой замечал, как с каждым днем она становилась все печальнее. Это была лишь тень той женщины, с которой он познакомился неделю назад. Страх пожирал ее в буквальном смысле слова.
В который раз Клинт подумал о страховке, которая бесполезно лежала на его счете в Сиэтле. Сам он не имеет права прикасаться к ней. Но что запрещает отдать эти деньги Элис?
Клинт посвистел собаке.
— Пойдем, старина. Пора домой.
Гафчик рванул вперед, будто не мог дождаться встречи с Ханной. Наверняка она уже в, постели, так что Клинту не грозят ее болтовня и бесконечные вопросы. Он невольно улыбнулся. Малышка действительно чудесная. Но он все время должен быть начеку, чтобы не подпустить к себе слишком близко ее. И ее мать.
Он их обеих не заслуживает.
В последние три дня он специально уходил на работу на рассвете, прежде чем они вставали, и возвращался затемно. Каждый вечер Элис готовила ему пакет с едой, который он утром забирал из холодильника. Они встречались только за ужином. И оба, похоже, радовались встрече.
Усталый и вымотанный, он вошел во двор. В доме работал телевизор. Наверное, Элис что-то смотрит. Шторы неплотно задвинуты, но света за ними нет.
Как-то на нее не похоже — сидеть одной в потемках.
У Клинта защемило сердце, когда он увидел ее, съежившуюся на диване. Точно нахохлившийся воробышек.
— Эй, что показывают? — мягко произнес он.
— Ничего особенного. Но сейчас будет старый фильм со Стивом Мартином. Комедия. — Голос был преувеличенно бодрым.
— Пожалуй, я составлю тебе компанию. — Он включил лампу. — А мама никогда не говорила тебе, что для глаз вредно смотреть телевизор в темноте?
Ему так хотелось прогнать тревогу с ее лица.
— Знаешь, а для правильного кино со Стивом Мартином нужен попкорн. Может, сготовим?
— Почему бы нет?
— Я люблю, чтобы поп-корн плавал в масле.
— Я тоже. — Она лукаво улыбнулась. — И к нему холодное пиво.
Клинт выразительно облизнулся.
— Ты прямо мысли читаешь. Давай пойдем. — Он взял ее за руку и потащил из комнаты. — У меня уже слюнки текут.
В ярком свете на кухне она увидела следы комариных укусов на его шее и руках.
— Посмотри на себя. Ужас! Сейчас найду какую-нибудь мазь, чтоб не чесалось.
«Не выдумывай», — хотел сказать он, но она уже исчезла и тут же вернулась с тюбиком. Клинт протянул к нему руку.
— Спасибо.
— Нет, давай я. Садись, Клинт.
Ее пальцы нежно массировали его затылок. Мазь холодила, и зуд прошел почти моментально.
Целая вечность минула с тех пор, когда о нем так заботились.
Она стояла так близко, что он чувствовал тепло ее тела. От нее пахло корицей и солнцем. И женщиной. Ее теплое дыхание гладило его затылок.
Он чувствовал себя как в раю. С каким удовольствием он обнял бы ее. Но куда это заведет? Он сжал кулаки.
— А теперь руки.
У нее волшебные руки. Их прикосновения током отдавались в его теле.
Он беспокойно заерзал. Только бы она не заметила его возбуждения.
— Это было что-то!
— Спасибо. — Ее голос звучал глухо.
— Я получил огромное удовольствие. Клинт знал, что произойдет, если
сейчас он поддастся порыву. Мгновение счастья, а потом — опять пропасть отчаяния. И все по его вине.
Он кашлянул.
— Как бы нам не прозевать кино. Так что там насчет поп-корна?
Вскоре они вернулись в гостиную с огромной миской поп-корна и двумя ледяными баночками пива.
Сколько лет он не сидел перед телевизором рядом с женщиной. Но это ничего не значит, уговаривал он себя. Просто сегодня вечером Элис нужна компания.
Как нечто само собой разумеющееся, он обнял ее, а она легко склонила голову на его плечо. Клинт расслабился и наслаждался, испытывая непривычный душевный покой. Вообще-то после десятичасового рабочего дня ему следовало бы пораньше лечь спать. Но он не мог подняться. Глаза закрылись сами собой.
Бодрый рекламный призыв вырвал его из дремы. Он взглянул на часы. Половина третьего.
Голова Элис лежала на его груди; лицо полуприкрыто волосами. Его окатила волна нежности. Ее губы были слегка приоткрыты, и озабоченное выражение исчезло. Осторожно, чтобы не разбудить ее, он потянулся к пульту и выключил телевизор.
Ее веки затрепетали; она посмотрела на него.