— Это не твоя вина. Ты пытался их спасти! — прошептала она и обняла его. — А тот человек, который устроил пожар, он в тюрьме?
— О, еще бы! Он в тюрьме, я — в аду.
Он попытался освободиться из ее объятий, но Элис не отпускала его, пока он сам не обнял ее. Так они долго стояли, тесно прижавшись друг к другу. Она слышала биение его сердца, этого большого чуткого сердца, которое он пытался спрятать под внешней грубостью. Теперь она знала почему. Как же ей хотелось унять его муки. Она коснулась губами того места, где было его сердце. Ей показалось, что оно замерло. Она осторожно расстегнула его рубаху и еще раз поцеловала это место. Волоски на его груди щекотали ее щеку. Сердце Клинта тут же забилось быстрее.
— Эй! — Его голос был хрипловат. — Лучше нам этого не делать.
— Почему? Я хочу тебя.
— Элис. — Он приподнял ее подбородок и приник губами к ее рту, будто хотел потопить в страсти свою память.
Элис хотела помочь ему. Сила ее любви пугала ее саму. Они вместе опустились на пол. Едва дыша, она стянула с плеч его рубаху. Она гладила его горячую, загорелую кожу. От ее прикосновений он вздрагивал. Она целовала его соски; он затаил дыхание.
Он подхватил ее и поднял на кухонный стол. Быстро, словно сгорая от нетерпения, он раздвинул ногой ее бедра, склонился над ней и обхватил один из ее сосков губами.
Жаркая волна прошла по телу Элис. От желания закружилась голова. Со стоном она запустила руки в его волосы, прижимаясь к нему еще ближе. Дрожащими пальцами он потянул ленту, которой был завязан ее хвост и, закрыв глаза, зарылся лицом в ее длинных, волнистых волосах.
Элис тоже закрыла глаза. Его руки, ласково гладившие ее волосы и возбужденные груди, рассылали волны желания по ее телу.
— Ты прекрасна, — пробормотал Клинт. — Как ангел.
Уж ангелы — то никогда не сгорают от плотского желания.
— Но я чувствую себя совсем не по-ангельски.
— Ты ангел. Мой ангел. Нет, нет! — Он вдруг закрыл лицо руками.
— Клинт? — Она гладила его грудь. Любой ценой она хотела прогнать его демонов. — С тобой все хорошо?
— Черт побери! Нет! — Он стиснул ее запястья. — После той ночи я себе поклялся, что этого больше никогда не будет. Но ты сводишь меня с ума. Если ты хочешь, чтобы я остановился, скажи сейчас.
Она поцеловала его руки.
— Пожалуйста, не останавливайся!
— Элис, зачем? Ты же знаешь, кто я.
— Потому что мы очень хотим друг друга. Потому что мы нужны друг другу. Потому что сегодня ночью никто из нас не должен оставаться один.
— Я всегда один. И сейчас тоже.
Его слова — словно удар в лицо. Но она его любит, поэтому не покажет вида.
— Клинт, я тебя не отпущу. Позволь мне любить тебя. Я хочу, чтобы тебе стало лучше.
Он покачал головой.
— Ты заслуживаешь лучшего человека, чем я!
— Ш-ш-ш! — Она прижала палец к его губам.
Его глаза вспыхнули, и он поцеловал ее палец.
— Но не здесь. Тебе нужна большая мягкая кровать. — Он подхватил Элис на руки.
— О, Клинт! — прошептала она. — Я не могу больше ждать. Давай останемся в кухне.
— А Ханна?
— Она очень крепко спит. Она нас не услышит.
Он со стоном прижал ее к себе.
— Ты, правда, этого хочешь?
— Да, правда.
Клинт выключил люстру, теперь в кухню просачивался лишь слабый свет из коридора. Он поспешно убрал со стола бокалы и бутылку, быстро избавил Элис и самого себя от остатков одежды.
Он обнял ее и опустил на стол, жесткий и холодный. Но она этого почти не замечала, сгорая от желания. Она обвила ногами его талию, заставляя его проникнуть глубже.
Он повиновался со стоном. Потом медленно отпрянул, чтобы снова глубоко войти. Сильно и быстро. И снова помедлил, и снова, и снова…
— Да, Клинт. Да! — выдыхала она.
— Элис! — вскрикнул он, глубоко погрузившись в нее последний раз, и оба одновременно вознеслись к мощному оргазму.
Они еще долго держали друг друга в объятьях. Глаза Элис наполнились слезами. Она плакала, но чувствовала бесконечную радость.
Что будет, когда он уедет? Даже представить невозможно. Но сейчас не стоит об этом думать.
— Элис. Ты плачешь? — Он вытер пальцами ее слезы. — Я тебе сделал больно, мое солнышко?
Мое солнышко. Она улыбнулась сквозь слезы.
— Нет, ты сделал меня счастливой.
— Если так, то почему мы не идем наверх? В красивой удобной кровати я сделаю тебя еще счастливее.
Очнувшись на следующее утро, Клинт почувствовал себя совершенно разбитым. Он опять почти не сомкнул глаз. Элис спала, уютно пристроившись на сгибе его локтя.