глава 28
Я сплю.
Я совершенно точно сплю, потому что другого объяснения тому, почему лицо поддельного Тана стремительно поменялось и стало похожим на лицо моего отца у меня попросту нет. B пусть вокруг меня странный далекий параллельный мир, но даже в нем все подчиняется элементарным законам логики. Солнце встает утром и уползает за горизонт ночью, жители ходят на ногах, а не на руках, а мертвецы не встают из могил. Хотя нет, недавно я узнала, что неким Безмолвным стражам это все же удавалось. Хотя человек, так невозможно сильно похожий на моего отца, на зомби совсем не походил.
— Ты в порядке? — Тан протянул мне руку, но я отшатнулась от раскрытой ладони, словно от змеи. — Маа’шалин, у тебя все в порядке?
— Что случилось на нашей с Граз’зтом свадьбе? — быстрой скороговоркой спросила я, прижимая ладонь к виску. Мокро и липко. Я на миг убрала пальцы, чтобы взглянуть на них — так и есть, кровь. Сильно же он меня приложил.
— Что? — не понял Тан.
— Отвечай на вопрос! — рявкнула я, чувствуя, как по венам растекается уже знакомая раскаленная злость.
Несколько черных капель упали на пол, выколачивая пробоины в вековых каменных плитах. Отлично, Забытая аркана снова при мне, только было бы куда лучше, появись она немного раньше, когда какой-то придурок под личиной Тана и моего мертвого отца пытался меня похитить. Господи, даже в мыслях это звучит полной ахинеей.
И, знаете, именно эта ахинея казалась весьма правдоподобной. Настолько, что я была готова расплавить стоящего передо мной крэсса, если он не даст правильный ответ.
— У тебя появилась кхистанджутская порча, — четко и без заминки ответил Тан.
— Слава богу. — На этот раз руку протянула я — и он помог мне встать на ноги.
— Тебе нужно обработать рану, — сказал Тан, хмурясь и озираясь по сторонам. — Где убийца?
— Очевидно, сбежал, — ответила я. Голова раскалывалась, перед глазами плавали размазанные акварельные круги всех цветом радуги. Похоже, мне и правда сильно досталось. — Он был здесь, но ты, похоже, недостаточно хорошо бегаешь.
— Совершенно незачем обвинять меня в том, о чем я ни сном, ни духом, — спокойно ответил он. — Я услышал твой крик.
— Он был здесь. Сперва выглядел как ты, а потом… потом… когда появился ты настоящий…
Черт, я не могу произнести это вслух. Даже язык еле ворочается и губы не слушаются. Потому что это — полная чушь. Беспросветная как безлунная ночь.
— Он стал похожим на моего отца, — на одном дыхании выпалила я. — Ну, по крайней мере та часть его лица, которую я успела рассмотреть прежде, чем вырубилась.
— Твоего отца? Эладара? — не понял он.
— Нет, моего настоящего отца. Который в моем настоящем мире уже восемь лет, как в могиле. И мне не померещилось, если вдруг именно это ты сейчас собираешься сказать. Хотя, — я поморщилась от нового приступа боли, — я бы очень хотела, чтобы это было всего лишь галлюцинацией.
Тан притянул меня к себе, одной рукой придерживая за талию. В другой я только сейчас заметила тонкое хищное лезвие стилета. Или он только сейчас его достал?
— Маа’шалин, если ты так уверена в том, что видела именно того человека, то, боюсь, Данаани оказалась права.
— В чем?
Забытая аркана выветрилась так же невесомо, как и появилась вновь. Я смотрела на свои пальцы, пытаясь наскрести хоть каплю сил для самого простого фокуса, но ничего не получалось. Зато я сделала логичный вывод: оба раза, когда она «появлялась», я была очень и очень зла. И если бы меня не останавливали, то вполне могла устроить большой переполох. Граз’зт прав — мне нужно научиться это контролировать.
— В том, что ты — кхистанджутка.
— Мой отец был военным, — сказала я. — Простым военным, который часто бывал в командировках и всегда привозил мне дорогие куклы в подарок. И он любил жареную картошку, и еще выбираться за город хотя раз в месяц, и катал меня на спине, и… Он не был никаким уродским кхистанджутом! И я тоже не такая!
— Шшшш, — Тан притянул мою голову к своему плечу, заглушая мое рвущееся отчаянное негодование. — Успокойся, Маа’шалин.
Не знаю, как долго мы вот так простояли, но чем больше я переваривала произошедшее. Тем сильнее убеждалась, что все это не может быть простым совпадением.
— Может оно умеет читать мысли? — ухватилась за первое же подходящее объяснение.
— Ты думала о своем мертвом отце в тот момент?
— Нет, но это ничего не значит. Оно может уметь читать воспоминания. Или следило за мной.
— Может быть, — не стал отговаривать Тан. Потом прищурился, напрягся так, что его мышцы превратились в обжигающую сталь.
Я проследила за его взглядом и тоже заметила какую-то возню. Вот почему, когда мне так нужна эта Забытая дрянь, она вечно куда-то девается?
— Граз? — позвал Тан.
И правда он. И смотрит на нас с видом Джека Потрошителя, от которого только что удрала его жертва.
— Что произошло на вашей с Маа’шалин свадьбе? — задал ему вопрос Тан.
— Давай я лучше скажу тебе, что произойдет сейчас, если ты не отвалишь в сторону, — спокойно и зло предложил Граз’зт.
— Просто ответь, — потребовал Тан — и еще крепче прижал меня к себе. Надо сказать, что мы и правда выглядим как застигнутая врасплох парочка.
— У нее появилась кхистанджутская порча, — сквозь зубы прошипел Рогалик и двинулся на нас пружинистой опасной походкой готового нападать хищника. Остановился только когда увидел кровь у меня на виске. — Какого свиршевого отростка тут происходит?
— На нее напал наш многоликий окаменитель. Прикинулся мной. А потом, как утверждает Маа’шалин, стал похож на ее реального отца. Того, который мертв… как давно он мертв?
— Восемь лет, — машинально ответила я.
Граз’зт перетянул меня к себе, придирчиво осмотрел рану.
— Я не мог оставить ее одну, но думаю, он все равно скрылся до того, как я их нашел, — пересказал Тан. Стилет неведомым образом исчез из его ладони. Надо бы попросить его научить меня тому же фокусу. Раз уж сам признал, что у меня задатки к владению легкими клинками. — Вероятно, он хорошо маскируется. И делает это очень быстро. И точно знал, что меня здесь в ближайшее время не будет. Хотя все же просчитался — и разговор с Эладаром закончился быстрее.
— Почему ты одна? Где эта крылатая засранка? — взбесился Граз’зт. И замолчал, когда снова наткнулся взглядом на окровавленную рану.
— Он выглядел как Тан, ни я, ни Хадалис не могли бы его узнать. И сказал, что Владыка Небесного трона желает с ним говорить.
— Очень грубое вранье.
— Ты бы сам не увидел разницы. Кроме того, никто не говорил, что клоны умеют превращаться только в тех, кого превратили в камень. И вообще — откуда мне было знать, что он решит появиться именно сейчас? Он сказал, что что-то вспомнил и что ему нужна моя помощь. Мы пошли сюда и потом… пришел настоящий Тан.
Сейчас, когда я пересказала это вслух, стало понятно, что лжеТан пытался затащить меня подальше от возможных свидетелей. Для чего?
Он же назвал меня «мое сокровище…»
Я изо всех сил зажмурилась.
Мое сокровище. «Папа привез куклу своему сокровищу». «Не плачь, мое сокровище, хочешь я этому Морозову уши откручу?»
Меня начало знобить. Да так сильно, что, если б Граз’зт вовремя не подхватил меня, я бы точно растянулась на полу.
— Если это и правда ее отец, тогда понятно, откуда в ней кхистанджутская кровь, — сказал Тан.
— Это… он. — Я сглотнула горькую слюну, поджала губы, пытаясь справиться с диким, разрушающим изнутри разочарованием. Что же это получается — вся моя жизнь была одним сплошным обманом? — Он назвал меня так, как называл отец. Сказал: «Мое сокровище». Папа всегда так говорил.
— Хрень какая-то, — пробормотал Граз’зт.
— Нужно предупредить всех, — сказал Тан. — Темнейшего в первую очередь. И убедиться, что это все еще он.
— Судя по тому, какими словами он меня полоскал — это совершенно точно он, — нехотя бросил Граз’зт. — Но ты прав. Раз теперь он знает, что его разоблачили, то может либо затаиться, либо начать действовать.