Кристалл был начинен дополнительными функциями? Да я и не думала чего-то бояться. Только император способен думать о рациональных вещах и одновременно наслаждаться полетом. А я… наверное, просто ему доверилась.
На небо высыпали звезды, а мы все кружили, то опускаясь к самой воде и в последний момент сбегая от набегающей волны, то набирая скорость и высоту, на которой леденящий ветер свистел в ушах. Перехватывали друг у друга поводья и смеялись, как дети. Пару раз я с непривычки слишком сильно отклонилась назад и была наказана – Феликс легонько прикусил мочку уха, а затем более чувствительно. Прикрыла глаза, восстанавливая дыхание, медленно открыла – и без предупреждения завернула крутой вираж. Нет, я не хотела сбросить нахального снарра, да и не надеялась, что он в принципе способен свалиться с грифона, но наслаждалась маленькой местью. …Пока его рука не оказалась у меня на талии, двигаясь вдоль ребер, задевая каждую косточку, как музыкант струны своего инструмента.
Я не могу его переиграть. Закусывая губу до крови, до белизны сжимая пальцы, я понимала – не могу. Не сейчас. Но даже этот неутешительный вывод не мог испортить сегодняшнего вечера.
Накатавшись и вымотав грифона, мы спустились к небольшому каменистому островку, зияющему рядами пещер.
Слишком опьяненная полетом, я даже не заметила, когда закончилось действие императорской магии. Я больше не слышала его мыслей, но ощущение единения осталось. Не уже знакомое мне -болезненно извращенное, а пугающе правильное. Снарр спрыгнул первым и снял меня с седла. Все бы ничего, я была не против этой временной роли изнеженной леди, но наши бедра и колени на несколько секунд впечатались друг в друга. Когда я почувствовала твердую землю, с трудом могла стоять – меня сотрясала мелкая дрожь.
- Смотри, - Феликс взглядом указал на Гришу.
Грифон забрался на выступающий камень и забавно вытянулся, намереваясь поймать рыбешку. Совершенно по-кошачьи выбрасывал лапу вперед, но захватывал только морскую пену.
- Он наслаждается, - я хихикнула.
Снарр кивнул.
- Здесь так хорошо, - он совершенно по-человечески, чуть устало улыбнулся своим мыслям и сел на плоский камень, подвернув под себя ноги. Феликс выглядел таким расслабленным, что я потеряла бдительность и коснулась костяшек его пальцев.
Оказалось, «расслабленность» была лишь маской. Он притянул меня за руку на себя, заставив сесть к себе на колени.
- Феликс… - я могла только мучительно простонать его имя.
- Что-то не так? – заправив выбившуюся прядь за ухо, он коснулся шеи невесомым поцелуем. Я вздрогнула, как от удара молнии. Благоразумные мысли вышибло, как неопытного наездника из седла. Пальцами я уже расстегивала запонки на императорском камзоле, ослабляла воротник рубашки, чтобы проделать с Феликсом то же самое. Нет, не совсем так – хотелось ласкать, целовать до изнеможения, впиваться ногтями до царапин. От отчаяния, насколько сильно я его…
Бух. Бух.
Громкий звук заставил нас подскочить – Гриша выбросил на берег огромную рыбину, но она не сдавалась и совершала немыслимые кульбиты, ударяя хвостом с силой небольшой кувалды.
Бух. Бух. Возмущенный клекот. Каменная крошка взметнулась, чуть не окатив нас с головой. Наконец грифон накрыл рыбу большой лапой, и добыча безропотно затихла.
Очнувшись, я подскочила на ноги.
Стихотворения от Ольги Валентеевой
Решила собрать в одну "папочку") храню с любовью и благодарностью)
Когда надежды нет, когда утерян путь –
Сумей не пасть на дно, а к небу протянуть
Невидимую нить наперекор судьбе –
И снова будет свет дарить тепло тебе.
Когда весь мир молчит, и ты опять один –
Ничей любимый, друг, ничей ты брат и сын,
Сумей сказать: «Я есть, и я не отступлю!»
Храни от грязи честь и преданность свою.
Когда кричат враги, что вновь – на эшафот,
Ты просто повтори: вдали удача ждет,
И надо мчать вперед, чтоб снова выпал шанс
На новый поворот. Когда весь мир предаст,
Ты не вини других, и небо не кляни –
Ты сам – кузнец судьбы. Лишь ты, а не они.
Сумей признать вину, прощенья попросить,
И сделать новый шаг. И научиться… жить.
***
Мне говорили, что любовь спасает –
Я верил, был наивным, как дурак.
А оказалось, что толкает к краю.
Но выплыл я, и без любви – никак.
Смотрю в твои глаза – теряю разум.
А может, я и вовсе уж не я?
Давай покончим с этой пыткой разом,
Дай знать мне, ты моя иль не моя.
Я не прошу спасенья и прощенья –
Не просит император Снартари.
Молю лишь, разреши мои сомненья
О сущности любви и нелюбви.
Ты – пытка. Ну а что, скажи, не пытка?
Корона тяготит, мой страшен путь.
Ты боль мою развей одной улыбкой,
Иль просто дай мне умереть-уснуть.
Сдаваться не умею, и опять я
На те же грабли наступаю вновь.
Моя любовь – и пытка, и проклятье.
Прошу, меня спаси, моя любовь…
***
«Свет мой, зеркальце, скажи,
Да всю правду доложи,
Я ль на свете всех милее,
Всех румяней и белее?»