- Ты ведь знаешь, как остановить это, Августа, - услышала девочка голос женщины. - Просто прекрати сопротивляться. Освободи свою боль. Отпусти прошлое, пережив его заново. Сделай это, и твоя жизнь измениться, я обещаю тебе.
Августа не нашла сил ответить, она даже не знала чего хочет больше, сохранить свои убеждения и продолжать бороться или отказаться от них и смириться. Раньше ей не приходилось делать подобного выбора по той причине, что ее упрямство всегда брало верх. Она никогда не уступала в чем-либо и никогда не соглашалась с любой другой точкой зрения, отвергая ее всеми возможными аргументами, а когда те заканчивались, просто переводила разговор, поэтому найти общий язык с ней было довольно сложно, а если и получалось, то видимое согласие могло измениться в ту же секунду. В итоге, собеседник оказывался в довольно неудобном положении, и был немного озадачен столь стремительными переменами. Однако ее это никогда не беспокоило. Она пропускала слова на этот счет мимо ушей. Ничего не могло изменить ее нрав, разве что нечто сильное, как пережитая ею душевная травма, так она называла то, что с ней произошло. Именно она заставила ее посмотреть на мир с другой стороны, с более темной стороны и заполнить сердце предрассудками, которые к сегодняшнему моменту крепко цеплялись своими корнями за ее подсознание. Временами, создавалось впечатление, что такие сорняки искоренить уже невозможно. Ее мать давно оставила это занятие, хотя первоначально она яро боролась с той серостью, которая начинала входить в ее дом, но через некоторое время сочла усилия бесполезными, оставив жизнь дочери на волю судьбы.
И этой ночью, судьба сама решила постучать в ее дом, но открывая дверь, хозяйка не могла и представить, что все обернется так, что она окажется во власти чар, а ее ребенок станет причиной прихода незваных гостей, задумавших устанавливать свои порядки. Она догадывалась, что все могло быть иначе, если бы она тогда продолжила бороться, но прошлого не изменить, и теперь она вынуждена пожинать плоды своих ошибок. Очевидно, такова цена ее безразличия к судьбе самого дорого ей человека. За все нужно платить, это было известно ей, только она не ожидала, что жизнь решит сказать ей об этом таким жестоким способом. Она никогда не желала того, чтобы ее ребенок расплачивался за ее грехи. Она считала это неправильным. И хотя, осознание того, что она могла не дать этому случится, никогда не оставляло ее, эти люди заставили ее серьезно задуматься об этом. Связанная по рукам и ногам, не в силах пошевелиться, она смотрела на кинжал перед собой, сосредоточив внимание на его лезвии, где играли золотистые блики, и думала о прошлом. Анализировала его и пыталась понять, в каком моменте своей жизни она допустила ошибку, повлекшую за собой события сегодняшнего дня. Думала о том, что если бы несколько лет назад рядом с ней был такой же человек, как этот мужчина, удержавший женщину от убийства, которое она чуть не совершила, она бы все еще боролась и, быть может, победила бы в этом противостоянии с внутренними демонами своей дочери. Но как бы она ни хотела, этого ей не суждено было узнать. На этом ее пристальный взгляд ослаб, она решила снова взглянуть в глаза дочери и хоть таким образом обеспечить ей ту поддержку, которой сама никогда не испытывала. Этого не случилось. К моменту, когда ею было принято решение, Августа уже познала чувство магической боли и делила ее с Вероникой. Лицо матери наполнилось ужасом, при виде того, как сильно ладонь дочери сжимает руку девушки, как вздулись вены на ее руках, как тяжело ей дышится и как в ее взгляде отражается сильная боль, что терзает ее изнутри, не дает пошевелиться и не высвобождает крик, который мог заметно ослабить ощущение агонии. Страх за ее жизнь заставил ее двинуться, стул заскрипел, и она ощутила, что веревка начинает стягивать ее кожу. Холод. Она чувствовала холод, и его леденящее касание обжигало ее. Она попыталась освободить руку, но этим сделала только хуже. Теперь кожаная плеть не просто касалась ее тела, она впивалась в него, и вместе с этим вызывала такое чувство, будто внутри нее что-то пытается вырваться. Она слышала стук собственного сердца, ей казалось, оно учащает свой ритм с каждой минутой. Дышать становилось все тяжелее. Она больше не могла сосредоточить свое внимание ни на одной вещи в комнате, не говоря уже о людях. Но она все еще различала очертания под своим собственным носом, и она не могла не заметить, как кинжал упал на пол с характерным звоном. Его она услышала дважды. Давление, которое ослабло некоторое время назад, вернулось с еще большей силой, в дополнение к тому, что она уже чувствовала. Голос женщины, эхом раздался по комнате, ей казалось, ее перепонки не выдержат этого.