– Мой генерал, я предпочел бы, чтобы их называли неуязвимыми солдатами…
– Так сколько неуязвимых трупаков ты готов выставить, если мы выступим, скажем, через неделю?
– Готовы двести четырнадцать, – Леку не нужно было сверяться с книгами, чтобы назвать число. – Три сейчас в работе. И если начнем прямо сегодня, то я возьмусь к этому добавить еще троих. Кроме того, двенадцать птиц, четыре десятка собак и два волка. Волков использовать не рекомендую – они даже после смерти плохо поддаются дрессировке.
– Отлично. Маркус отправил людей на разведку. Дождемся результатов и выступим.
– Дозволено ли мне будет спросить…
– Разумеется, мастер.
– Какова цель? Куда выступает армия? Мне необходимо знать, чтобы составить рекомендации командирам.
– Ничего нет проще. Речь о небольшом городке в нескольких дневных переходах отсюда. Там сейчас обосновались монахи, белорясники. Слышал о таких? Слуги Спасителя. Их много там, целый монастырь. Есть где разгуляться. Этот городок – идеальная площадка, чтобы посмотреть, на что способны солдаты моей армии. Ну и твои, неуязвимые, тоже.
– Мой генерал…
– Можешь идти.
Лек откланялся и чуть не бегом вылетел из апартаментов Акима.
На лестнице столкнулся со стариком-секретарем, который вел куда-то мальчика Таиша, но почти не обратил на них внимания.
Он догадался, о каком городке речь.
Да мудрено ли догадаться, если он тут один такой – на сотни километров. Нет, встречается и другое жилье. В основном охотничьи заимки и хутора. Вдоль дороги есть несколько гостиниц, таких старых, что мало кто может сказать, откуда они взялись. Или лагеря равнинников, чей герб – лысоголовый гриф. Тех, что ищут в горах новые, еще не разграбленные руины. Но от них лучше держаться подальше. Они люди без башни, любого убьют и не моргнут глазом.
Город – один. Тот, в котором родился и вырос мальчик по имени Лек. Тот, в котором умерли его родители. Тот самый город, где шпана гоняла его и кидала в него грязью. Город, в котором он начал учиться мастерству Слова. И, наконец, город, где осталась соседская девочка, которую, как он тогда считал, не забудет никогда.
Значит, там теперь обосновались монахи? Да откуда они взялись-то? Здесь, в краю долгих зим! В краю, откуда стараются убраться все здравомыслящие люди! Что им, белорясым, понадобилось там!
Лек подумал, что нужно будет пойти с армией. Увидеть вновь свою улицу, встретиться с теми, кто его еще помнит, а такие наверняка есть, семь лет – не такой уж большой срок. Еще неплохо бы посмотреть, как взвоют под ножами и стрелами его неуязвимых солдат давние обидчики и ненавистники…
И надо будет проследить, чтобы не пострадали те, кто пострадать в этой войне не должен.
Однако следует поторопиться. На подготовку всего неделя, а это мало, очень мало…
Советнику Демиану туго давалась роль доброго дедушки, так что он, в конце концов, ее оставил и говорил с мальчуганом так, как говорил бы с деревенским мужиком или бабой. Медленно, короткими, простыми фразами.
– Ну, Таиш, как тебе живется у мастера Лека? Не бьет, не обижает?
Мальчик замотал головой:
– Прошу вас, господин, не оставляйте меня там…
– Значит, все же обижает?
– Нет, но…
– Тогда ты там останешься.
– Там мертвые… Я боюсь. Говорили, они ночью встают и кровь пьют…
Старик нахмурился:
– Ты решился идти тропой Мудрых. Ты жаждал знаний. Теперь ты можешь их получить. Но никто не обещал, что будет легко. Видишь ли, мальчик. Нам с генералом необходимы эти мертвецы. Но мастер… сам мастер что-то мутит. Затевает что-то. А мы должны знать, что именно. Потому что нет хуже, чем когда твои собственные подчиненные замышляют что-то против тебя. Надеюсь, ты меня понял.
В ответе Демиан не нуждался. Мальчик ему был неинтересен. Единственное, что он мог, – это потихоньку подсматривать за Леком и доносить обо всем, что тот делает и о чем говорит с подчиненными…
Но Демиан не любил разговаривать с пустотой. Ему обязательно нужен был собеседник – даже такой бестолковый, как этот. А говорить вслух старец привык еще в юности. Тогда он сам не понимал, откуда ему в голову проникают странные и прекрасные истины. Ими он пытался делиться с окружающими людьми, но те только смеялись. Блаженный, так его прозвали когда-то. В те времена он жил на окраине Мегаполиса и, как все жители, верил, что это единственный город на Земле. Бывают еще поселки, хижины, хутора – но они несоизмеримо мелки и незначительны по сравнению с городом. С Городом – так его и называли…