– Чтобы залечить такой ожог, – с удовольствием закончил Клим, – вам понадобилась бы затрата сил, как если бы вы целый день гору лопатой ковыряли. То есть, поработав над собой и потренировавшись, вы бы справились с задачей. Но лежали бы потом неделю хладными трупами. Все ясно?
– Тогда зачем… – удивилась девушка.
У нее были короткие светлые волосы и голубые глаза.
– Затем, что мир не ограничивается нашей долиной. Конечно, мастерство Слова вам пригодится больше, чем азы классической магии, но есть и такие места, где без соответствующих познаний не обойдешься. Так что там с трупом? Какие повреждения у второго участника вашей драки?
– Никаких, – мрачно сообщил парень. – Мы тренировались, моя попытка была первой.
– Точно идиоты, – поставил диагноз Клим. – Ваши имена? Круг? Ведущий мастер?
– Дамир, третий круг, мастер Зуй.
– Ника, третий круг, мастер Зуй.
– Надеюсь, вы не рассчитываете, что мы унесем эту тайну с собой в могилу?
Лопоухий покраснел до корней волос – видимо, именно на это он втайне надеялся.
– У вас есть время подумать, как будете отвираться, – добавила Геда. – А теперь, Дамир – к врачу, а вы, барышня, на занятия. Быстро!
Молодежь испарилась.
Клим проводил их мрачным взглядом. В любой шутке только доля шутки. Эти ребята, если они действительно выпускники, к выпуску не готовы…
Совет обязал Клима взять подмастерье. И это неминуемо будет кто-то из нынешнего третьего круга. Геда, вероятно, прибыла в Убежище с той же целью…
Мастер Нерин, глава школы и одновременно – регионального Совета магов Ордена, выглядел усталым, но встретил их радушно. Это был высокий седой мужчина лет пятидесяти, школой он руководил почти треть своей жизни, это сделало его спокойным и готовым почти к любым новостям.
Новости у Клима были не из приятных, и он решил их приберечь для личной беседы. Стоило некоторые вещи обсудить с Нерином перед тем, как выносить на совет…
Фад сразу ушел, он не так давно окончил школу, и Нерин все еще вызывал у него легкую внутреннюю дрожь. Геда быстро отчиталась о поездке и тоже попросила разрешения уйти – перед советом ей хотелось хоть немного отдохнуть и привести себя в порядок.
Нерин проводил женщину задумчивым взглядом.
Потер переносицу, повернулся к Климу:
– Слушаю тебя.
– Подробно?
– Подробности оставь для совета.
– Ладно. Но сначала… есть новости из города?
– Две недели назад Даль написал, что все тихо и гладко. С тех пор новостей не было.
– Ну, это ненадолго. Если вкратце, то кто-то снабжает схарматов информацией и финансами. Ну не может маленькая секта за три года превратиться в такого монстра. Они под себя подмяли даже некоторые банды. Я видел поселки, в которых жители рисуют на дверях Схармов Глаз. А ведь рядом белый монастырь. Но самое неприятное – напоследок. Слухи о том, что схарматы каким-то образом заставляют служить себе мертвецов, подтвердились. – Клим поморщился. – Очень наглядно. Какой-то умелец научился вживлять в трупы элементы ме́хов. Кто бы мог подумать, что поделки здешних кустарных магов можно использовать в симбиозе с классической некромантией. Получаются страшные штуки… я, честно говоря, едва сумел от них уйти. И что особенно пугает, избавиться от ищеек удалось, только вплотную подобравшись к Узлу. Вели меня очень плотно. Как будто знали, с кем имеют дело.
– Может, и знали. Точно уверен, что избавился от слежки?
– Я пускал ме́хов. Нет, чисто ушел, но в самый последний момент.
– Ладно. Отдыхай. В полдень – совет.
До полудня оставалось еще несколько часов.
Глава 2
Такая тишина возможна только на пустырях, да еще на старых развалинах, там, где Драконы Времени потрудились на славу, не оставив другим мировым силам ни единого шанса что-то еще изменить или переделать; такая тишина возможна только в ясный августовский полдень, в самый жаркий час, когда над полем цветущего разнотравья густой стеной встает марево, а пыль дороги не беспокоят ничьи сапоги. Она может быть обманчивой, эта тишина. Она может предвещать грозу. Но она всегда безмятежна. Полна стрекота и жужжания, золотистых паутинок и запаха горячей травы.
Она заманивает в себя, заставляет себе поверить.
И вот ты, усталый путник, половину ночи к тому же потративший на несуетные, но утомительные и неприятные дела, внезапно останавливаешься и, запрокинув голову, смотришь, как далеко-далеко, в самой вышине, кружит чернокрылая птица – ястреб или сокол.