Она не знала, сколько это продолжалось: минуту, три, пять. Только в очередной раз зазвонивший телефон все-таки встряхнул напряженную тишину кабинета, заставил вспомнить, что существует мир вне пределов их рук, их губ, объятий.
Тяжко вобрав в себя воздух, Михаил отпустил ее губы и прижался к ямке между шеей и плечом Марины. Отвечать на звонок он не спешил, видимо, стараясь привести дыхание в норму. Марина тоже задыхалась, потерянно ловила воздух губами, которые даже немного саднило - может быть, с непривычки, может, из-за силы этого поцелуя. И только сейчас до нее начало доходить, что она уже не стоит, а буквально висит у Миши в руках, он поднял ее со стола за это время, а его рука, дающая ей опору, практически находилась под и так безбожно задранной юбкой. Не то чтобы Марине не понравилось это ощущение – как ладонь Миши накрывает ее бедра. Как-то властно, с полным правом, что ли. Но ей просто все это было настолько внове, и прикосновение его губ к ее шее, груди - тоже, хоть и через блузу, что лицо стало пунцовым. И Марина растерялась, потупилась - не зная, куда сейчас глаза деть, куда руки пристроить, все еще перебирающие его волосы, будто живущие по своей воле.
Видимо, Миша ощутил ее потерянность. Медленно поднял голову и осторожно опустил ее на пол, поставив на ноги, но продолжая поддерживать, видя, наверное, что Марину шатает. А ей стало только жарче, и неловкости добавилось: может, это был ее первый… ну, или второй поцелуй в жизни, да и внимания на мужчин она до Миши особо не обращала, но книги же читала, и фильмы смотрела, и с девчонками болтала о всяком. В общем, Марина знала, что существуют очень четкие признаки того, что мужчина возбужден. И сейчас она это очень явственно чувствовала, прижимаясь к Мише всем телом. Но совершенно не представляла: должна ли как-то на это реагировать, что-то делать? Потому медлила и не решалась поднять глаза, уткнувшись взглядом на пуговицу его сорочки.
Михаил же еще раз глубоко вздохнул. Кажется, он так себе передозировку кислорода заработает. Одной рукой погладил, провел по ее ягодицам, и Марина вдруг поняла, что Миша ей юбку расправил. Стало совсем неловко и она рвано всхлипнула, подавившись воздухом. Миша же мягко разжал ладонь, до этого очень жестко державшую ее затылок, впрочем, больно Марине не было ни капельки. Легко и нежно, словно успокаивая, провел по ее шее и чуть надавил, все-таки заставив Марину посмотреть на него.
- Испугал я тебя, солнышко? – всматриваясь в ее глаза, спросил Миша, обнимая сейчас легко и тепло.
Она не видела в нем ни какого-то осуждения, ни чего-то такого, неправильного, - только внимание, участие, искреннее сожаление и отголоски того пожара, который ее так заворожил. Страсти и желания, как она теперь, кажется, поняла. Самого настоящего, физического.
Марина покачала головой, пытаясь подобрать слова:
- Нет. Я… Просто я никогда такого не ощущала. Ни к кому. Не испытывала так… Много. Кажется, что сил нет это выдержать, а все равно хочется больше. Еще ближе к тебе, - честно призналась она, пусть и покраснела от этого еще гуще.
Попыталась спрятать взгляд за ресницами. Миша улыбнулся уголками губ, позволив ей это. Наклонился и легко поцеловал сначала правое веко, потом левое, заставив Марину вновь ощутить мелкую дрожь.
- Солнышко, - ей стало так тепло и сладко от того, как он произнес это обращение. Словно это он ее солнцем согрел. – Прости, что так набросился… Говорю же, сил у меня нет… совладать с чем-то, даже с собой, когда ты рядом. – Миша еще раз нежно и аккуратно погладил ее по голове.
Будто очень старался себя контролировать. Отступил на шаг, отчего Марине вдруг стало непривычно холодно. Наклонился, удивив ее, после чего протянул Марине шпильки, валяющиеся на полу. Похоже, они про них забыли в пылу этого поцелуя.
Марина взяла заколки дрожащими пальцами.
- Давай немного притормозим, тебе точно необходимо время, чтобы адаптироваться. - Миша погладил ее щеку пальцами. – Да и просто, некуда нам торопиться. Не хочу, чтобы ты пугалась, сомневалась или стеснялась. Неправильно это, и между нами такого быть не должно. Я хочу, чтобы ты и дальше мне доверяла, чтобы не было никаких сомнений, чтобы не боялась на меня посмотреть или взять за руку, - Миша улыбнулся чуть шире, похоже, прекрасно понимая, насколько она дезориентирована. – Так что, давай притормозим. И не бойся мне говорить, если что-то тебя пугает или не нравится. Договорились? – Он приподнял ее подбородок пальцами.