Стей-си не протестует против этого. Она кивает и снова целует Пей-си в щеку.
Я не могу подвергать опасности свою семью. В конце концов, мы не можем оставаться здесь одни в это жестокое время года. Мне нужно будет охотиться, и после сегодняшнего дня я буду жить в страхе при мысли о возвращении новых мэтлаксов. Что, если этот зверь отправился за своим племенем, и они вернутся сегодня вечером, чтобы украсть еще немного нашей еды?
Жаль, что я не убил ее. Мать она или нет, но это подвергло мою семью опасности. В конце концов, это место небезопасно. Мы присоединимся к племени, потому что там будет безопасно для Стей-си и Пей-си.
Мне просто придется ухаживать за своей парой, пока мы будем с племенем. Я хочу близости с ней, которая у нас когда-то была… но не с риском для ее жизни или жизни моего сына.
Их безопасность превыше всего. Я прижимаюсь губами к волосам Стей-си и пытаюсь унять ее дрожь.
— Завтра утром, — обещаю я ей. — Мы снова распакуем сани и отправимся на рассвете.
— А как насчет сегодняшнего вечера?
— Я не буду спать этой ночью, — мрачно клянусь я. — Я буду наблюдать за огнем.
Глава 10
СТЕЙСИ
Пять дней спустя
— Мы уже на месте? — поддразниваю я со своего места на санях.
— Мы близко, — доносится до меня голос Пашова. Он оглядывается через плечо, улыбаясь в мою сторону. — Не слишком далеко.
Я не могу сказать, что мне жаль это слышать. Хотя у нас не было никаких проблем с путешествием, я более чем готова закончить и обустроиться в нашем новом доме. Это была долгая неделя, а мое лицо все еще кажется обветренным и замерзшим, независимо от того, сколько крема я на него нанесла. Я замерзла, устала, проголодалась и физически измотана до мозга костей. Я чувствую, что могла бы проспать неделю… за исключением того, что это было бы несправедливо по отношению к Пашову, который, вероятно, так же устал и выполняет всю работу.
Моя пара неутомима. Преодолевая хребты и долины, преодолевая снег высотой по пояс или скалистые плато, он движется вперед уверенными ногами и бесконечной, изобильной силой. Я одновременно невероятно благодарна ему за стойкость и немного беспокоюсь о том, насколько уязвимы мы с Пейси. Если с ним что-нибудь случится, нам крышка. Это просто еще одна причина, по которой я так рада, что мы возвращаемся, чтобы воссоединиться с племенем. В численности есть безопасность, и как бы мне ни нравилось наше пребывание в маленькой пещере, я готова вернуться в племя.
Я просто не знаю, согласен ли Пашов.
Пока мы путешествовали, он держался на расстоянии. Не в неприятном смысле, но ясно, что он держит меня на расстоянии вытянутой руки. Ночью мы прижимаемся друг к другу, чтобы согреться, но дело никогда не заходит дальше того, что он гладит меня по волосам.
Что, ладно, я немного слишком устала, чтобы сходить с ним с ума, но в то же время я бы не стала отказываться. Я жажду той близости, которая была у нас раньше, но для меня совершенно очевидно, что я здесь единственная, кто хочет этого. Но я не могу винить его. Он тянет сани весь день напролет, и я не уверена, что он спит ночью. Он одержим идеей поддерживать огонь на должном уровне, хотя бы для того, чтобы защитить нас от бродячих мэтлаксов.
Я беспокоюсь, что он упадет в обморок от усталости, но, похоже, он хорошо справляется со всем этим. Может быть, это просто я устала, и у меня кружится голова от беспокойства. Пейси тоже привередлив, но я не могу его винить. После недели безделья ему хочется размять ноги. До сих пор он хорошо себя вел, но он готов играть и освободиться из моих объятий.
И это после недели, проведенной на моих коленях? Я тоже готова к тому, что он освободится из моих объятий. Может быть, когда мы воссоединимся с племенем, Кемли сможет присмотреть за Пейси ночь или две, и это даст нам с Пашовом немного времени побыть вместе. Нам пришлось бы определить время кормления, но это выполнимо, и я могла бы урвать несколько часов наедине с Пашовом после того, как мы немного отдохнем и придем в себя. Мне нравится мысль об этом.
Конечно, мы должны добраться туда. Я оглядываю широкий открытый каньон, по которому мы путешествуем. Скалистые стены высоки, но далеки друг от друга. На земле лежит снег, но он не такой густой, как в других районах. Вдалеке виднеются рощицы тонких розовых деревьев, а над головой я вижу несколько косо-клювых птиц, пролетающих мимо, каркая друг на друга. В дальнем конце долины по снегу движется большая темная масса. Двисти. В этом районе есть всего понемногу. Жаль, что мы не можем здесь остаться.
— Ты уверен, что мы уже близко? — спрашиваю я Пашова. Я не вижу никаких признаков присутствия племени. Конечно, мы бы увидели их признаки, если бы были близко, не так ли?
— На одном из деревьев у входа в долину была отметина, — рассказывает он мне. — Это было сделано ножом. Мы уже близко.
— Ммм. — Я готова закончить этот поход, но не произношу этого вслух. Я не хочу показаться недовольной, когда всю тяжелую работу выполняет он. Я ерзаю на санях. — Как ты держишься, Пашов? Тебе нужно отдохнуть?
— Здесь нельзя отдыхать, — говорит он мне. — Это территория мэтлаксов. Лучше всего продолжать двигаться, пока мы не найдем племя. Мы близки, я обещаю.
Я не уверена, кого он пытается убедить — меня или себя. Тем не менее, если это территория мэтлаксов, разумно продолжать идти. Я плотнее закутываюсь в одеяло и крепко обнимаю Пейси. Прошло несколько дней, но я все еще продолжаю думать о матери-мэтлакс, которая вторглась в пещеру. Выжила ли она? Она вернулась? Или она и ее ребенок умерли с голоду? Наверное, я никогда этого не узнаю, но это заставляет меня крепче прижимать к себе моего собственного ребенка. Жаль, что я не могла сделать для нее больше, хотя я и боялась ее. Может быть, нам следовало остаться, чтобы попытаться помочь ей.
С другой стороны, что, если бы она вернулась со всем своим племенем? Они убили бы нас без малейших угрызений совести и украли бы нашу еду. Если мне придется выбирать между тем, чтобы кормить их или Пейси и Пашова, я, конечно, выберу своих людей.
Сани останавливаются, прерывая мои бесконечные тревожные мысли. Я тут же напрягаюсь.
— Что такое?
— Я вижу это, — говорит он тихим голосом, и в его голосе звучит благоговейный трепет.
Я вытягиваю шею, потому что вообще ничего не вижу. Только снег и еще раз снег. Никакого скопления домов, которого я ожидала.
— Где? — уточняю.
Пашов указывает вперед, и я прищуриваюсь, гадая, не упускаю ли я чего-нибудь. Затем, мгновение спустя, я вижу это. Это зияющая темная линия рядом с одним из утесов. Я подумала, что это тень, но мгновение спустя понимаю, что солнце смотрит не в ту сторону, чтобы там была тень. Это ущелье… в земле.
Мэдди описывала это так, не так ли? Наверное, я совершенно забыла, что мы будем жить в долине… в другой долине. Я вздрагиваю от этой мысли и крепче прижимаю Пейси к себе.
— В дыре?
— Дыра? — Пашов усмехается. — Думаю, что так оно и есть. — Взгляд, который он бросает в мою сторону, по-мальчишески взволнован. — Давай пойдем посмотрим на это, да?
Как будто у нас есть выбор. Я улыбаюсь, хотя и не уверена, что меня это радует. Эта «дыра» выглядит зловеще. И глубокой. И это вызывает у меня безумный страх высоты. Но не похоже, что нам есть куда еще идти, не так ли?
Все будет хорошо. Пашов здесь.
Я делаю глубокий вдох и продолжаю улыбаться, пока немного не расслабляюсь. Все не может быть так плохо, как кажется.
Пашов снова начинает тянуть сани, его шаги ускоряются, как будто вид места нашего назначения приободрил его. Я откидываюсь на спинку саней, снова укутывая Пейси одеялом. С каждым днем становится все холоднее, несмотря на ясную погоду, а это значит, что у нас осталось совсем немного времени до того, как жестокий сезон обрушит на нас бесконечные тонны снега. Хорошо, что мы прибываем сейчас, потому что я не доверяю чутью Рокана на погоду так, как другие. Я беспокоюсь о том, что могу попасть в снежную бурю. Если при «хорошей» погоде так мерзко, то когда она сменится, будет по-настоящему ужасно. Раньше все было не так уж плохо, потому что мы были спрятаны в безопасной, теплой пещере с бассейном с подогревом и достаточным количеством места для всех. В этот раз… Я вздрагиваю, глядя на эту темную тень впереди.