Если бы не одно но!..
Гигантское “но” в моем случае.
На модульной раздаче будет стоять не кто-нибудь, а я - мишень номер один для большинства из академической тусовки под предводительством аристократической задницы Файта.
А значит, обычное “мне, пожалуйста, это блюдо и это, спасибо” превратится в “принеси - подай - сама дура, я же сказал, что мне нужно, а ты положила другое, идиотка”. Итогом может стать и разбитая тарелка (одна-вторая-третья), которую, конечно, убирать придется именно мне.
Готова спорить на ещё одно дежурство в столовой, что все “ой, я такая неловкая” и “это совершенно случайно вышло”, опрокинувшие еду да ещё так феерично, что девочка с раздачи с каштановыми волосами и глазами цвета маренго будет в биомассах от лохматой макушки до пят, останутся безнаказанными. Ведь “ничего личного”, просто “голова закружилась”, “задумался”, “меня толкнули”, “оно само как-то вышло”, “магнитные бури” и тому подобное.
Жизня…
Вурдалакова предстояла неделька! Хоть в разнос иди по силе и вскрывайся!
Вот только других студентов неконтролируемый выброс чистой силы мог бы еще спасти от предстоящего унижения, потому как после тревожного звонка родителям, их забрали бы на домашнее обучение, а уж когда вернули, то в академии была бы совершенно другая история, да и отношение кураторов к вскрывшимся осторожно-опасливое. Таких стараются обходить стороной и лишний раз не вовлекать в общественную деятельность, что уж говорить об отработках и штрафах.
К сожалению, в моем случае даже вскрытие силы не поможет.
Некуда мне идти, помимо стен академии. Родители погибли ещё в детстве, интернат с моим уходом вздохнул с облегчением, колледж я уже закончила, и по второму кругу меня туда не возьмут.
Вот и получалось, что вскройся я, все равно осталась бы в этом зоопарке среди гиен и прочих падальщиков. Дали бы мне отлежаться в медкорпусе и выпнули на свет божий. А там - те же грабли и сплошное месиво из недовольных. Одна я на нулях по силе, то есть беспомощна, беззащитна и без вариантов к сохранению достоинства, чести и самоуважения.
Не, к демонам такие перспективы!
За размышлениями о предстоящем я тогда спустилась с административного этажа до учебного и тут же на информационном стенде обнаружила свое нижнее белье весьма печального вида.
Безобразные тряпки позорными флагами висели на темно-зеленой доске, рождая внутри меня вихри стыда и ярости.
В принципе, уже в этот момент мне стала ясна история с Вилкой и ее глобальной подставой, поэтому дальнейшие последствия общего сговора за моей спиной я воспринимала флегматично.
И можно было бы прямо сейчас развернуться, пройти пару этажей вверх и довести до сведения руководства нашего учебного заведения, что за жесть творится его подопечными, но дятел - птиц гордый и одинокий, оттого и долбится головой без передышки.
Так и я… Просто стояла и смотрела на разворачивающийся беспредел.
Полыхающие жаром чувства прижигали, распаляя ведьминскую суть, но я выдерживала каменное лицо, стискивала стальной волей бьющееся в желании ответить тело и наматывала километры удушающей пленки вокруг разгорающихся костров жажды мести.
Я - ведьма! И мы, ведьмы, - существа мирные, но очень памятные. Настолько памятные, что помним, пока не отпустит. А отпускает нас, когда справедливость восстанавливается. Однако, если сделать это сейчас, пострадает большая часть академии.
Да и идти в лоб раззадоренной ожиданиями горячего представления толпе - едва ли разумная идея.
В конце концов, я - ведьма памятная, но не безрассудная.
А значит, нервы - в железный кулак, лицо - тяпкой, нос вверх и вперёд!
Стараясь ни к чему не прикасаться и ни с кем не сталкиваться, бронебойным ледоколом я рассекала плотные массы любопытствующих, пропуская мимо ушей все подколки и едкие замечания.
Таким образом и вернулась в комнату. Чистую, опрятную и совершенно пустую на моей половине.
Благо Вилки не было, иначе… Даже сотня дежурств в столовой не остановили бы меня от возмездия.
Удар в спину от ближнего своего, что кислота на сердце.
А Вилка мне не только подругой была - единомышленницей!
Сестрой по природе чувствования!
Все же ведьма ведьму как никто поймет.
И я Вилку в содеянном понимала. Оттого и гнев на нее поклокотал, поклокотал да и улёгся преданной собакой в ожидании внимания горе-хозяина.