— Значит, плохая я ведьма, говоришь? — Я вынырнула из-под стола и с грохотом поставила на него миску. — Хочешь, докажу тебе, что это не так.
— Не плохая, а неопытная, — отмахнулся отец. — Сонька, да не в этом дело. Сама знаешь, что отказать не получится.
Ох, я-то прекрасно знала. Только по доброй воле терпеть это не собиралась. Бабка мне сто раз наказывала, чтобы ведьмочка замуж только по любви шла, а не то дар её семейный совсем зачахнет. Подняла руку, крепко сжала висевший на шее мамин медальон в форме сердечка. Сердце ведьмы, так она его называла. Только он мне сил и придавал, вот только бежать без помощи страшно было. Одной. Да и куда податься? В соседних деревьях все нашу семью знали, все как один к бабке моей за настойками приезжали. Вот если б отец помог до города добраться, до столицы…
Я смотрела на него и впервые замечала, каким старым, каким уставшим он казался. Со мной не поедет и без меня не проживёт. Но как же мне за барина замуж? Старого и страшного. Вот так она, жизнь-то, и заканчивается.
— Пойду-ка на ярмарку, — воскликнула я, словно и не было разговора, принялась быстренько дорезать остатки салата. — Посмотрю, какая очередь ко мне выстроилась. А ты мне обещай, — грозно глянула я на отца, копируя его излюбленное хмурое выражение, — если столько заказов на зиму соберу, сколько моя бабка в прошлом году сумела, не выдашь меня за него замуж.
— Сонька, — вздохнул отец, — да что я, по-твоему, сделаю?
— А это мы потом и посмотрим, ты главное своё слово сдержи.
Я придвинула к нему миску, скрестила руки на груди и для убедительности топнула ножкой. Отец улыбнулся.
Глава 3
Я провозилась ещё добрых полчаса, пока отец, наконец, не поел и не ушёл работать. Благо отправлялся он обычно очень рано, да и я сегодня подскочила так, словно умудрилась с вечера опоздать. Времени до ярмарки ещё оставалось достаточно, ребята небось только шатры ставить собрались, а мой-то и впрямь не самый важный, до него дело последним дойдёт. В плохие года для бабки моей место первым выделяли, все хотели от неё капельку удачи получить. Ну а мне с грустью приходилось признавать, что отец во многом был прав — слишком хорошо дела в селе шли, чтобы кто-то к новой ведьме бегом побежал. Ни болезней, ни холодов особенных, ни засухи. Даже урожай обещал быть отменным. Люди-то к хорошему быстро привыкают, так и решат, что ведьма им не нужна. Опомнятся, когда первые несчастья случатся, вот только ждать мне совсем некогда стало. Мне замуж выходить… послезавтра.
На подоконник запрыгнул жирный кот Тишка и улёгся, распушил хвост. Зажмурился, вытянул лапы вперёд, блаженно карябая когтями по раме, и заурчал.
— Кормить тебя меньше надо, — оценила я солидный выпирающий животик. — Скоро совсем на окно запрыгнуть не сможешь, филейная часть перевесит.
Тишка приоткрыл один глаз и посмотрел на меня так, словно я ему только что в еду плюнула, да не простую, а с трудом добытую. Оскорбила до глубины души.
— Не научила тебя бабка самому главному, — с важным видом доложил Тишка.
— Чему это? — с подозрением поинтересовалась я.
— С фамильярами уважительно обращаться.
— Тьфу! — я засмеялась. — Уже подумала, что ты и правда что умное подсказать решил.
— Я другое и не говорю, — самодовольно проурчал Тишка, и подставил другой бок под тёплые солнечные лучики, как будто загореть мог через шерсть. — Только умное. А тут и добавить нечего, тебе отец и без меня всё сказал.
Я едва не выронила бабкин красный платок, который усердно примеряла. Пыталась научиться завязывать покрасивее, так, чтобы богато на плечах смотрелся. Нужно было давно потренироваться, но трогать его почему-то не хотелось, как будто бабка вот-вот вернётся и расстроится, что с важными вещами без спросу играют.
— А ты, предатель, значит, ещё вчера всё слышал! — указала я пальцем на Тишку. — И не сказал!
— Не предатель, а кот.
— Ты бы уж определился, а? — прищурилась я. — Когда тебе удобно, ты больно обиженный фамильяр, а когда неудобно, то кот простой. Так, мой дорогой, не пойдёт. Кто же свою ведьму защищать будет?
— А кто — фамильяра кормить? — не растерялся Тишка.
— Ну тебя, — вздохнула я и вернулась к платку.
Тишка заурчал ещё громче, то ли извиниться решил негласно, то ли показать, что слушать мои жалобы не желает. Фамильяр у меня был хоть и с характером, но добрый и необидчивый. Достался он мне от бабки, и я подозревала, что жизнь у него сейчас шла далеко не первая из девяти кошачьих. Может и капля крови от хранителя Тар-Дана белого кота Марса в нём была, кто ж теперь разберёт. Слишком много поколений их разделяли.