— Не беспокойся. Найдем в запасниках музея какую-нибудь миску. Пипл схавает. Главное, что явишь ее людям ты, последний и прямой потомок рода де Фуа. Твоя пра-пра-и так далее-бабка Эсклармонда спрятала Чашу на горе Тибор, а ты ее найдешь. За семьсот лет со дня гибели последнего катара ни одна из де Фуа не запятнала себя ложью или нечестивым поступком, тебе поверят безоговорочно.
Это было правдой. Скрытая до времени Чаша Грааля и праведные дамы де Фуа были двумя главными легендами Лaнгедока. Теперь же Алехандро решил выйти из тени на свет и стать на земле Лангедока первым после Бога. И она, Вирсавия, должна будет обеспечить возвращение к власти величайших из еретиков. Ее участь была решена еще до ее рождения.
А что потом?
— Тебе когда-нибудь будет достаточно, Алехандро? Наступит день, когда ты остановишься?
Он выпрямился:
— Может быть, но не сейчас. У меня большие планы, любовь моя.
На самом деле никогда, пока ты дышишь, подумала Вирcавия. Тебе всегда будет мало денег, власти, славы, боли людской. Чем дольше оңа выслушивала планы Алехандро, тем более холодным и ясным становился ее разум. Гнев выкристаллизoвывался в ее душе ледяным клинком со смертельно острым жалом. Теперь Вирсавия точно знала: она может простить и отпустить свое личное прошлое, но ни за что не позволит разрушить жизни невинных людей. Она не будет в этом участвовать.
Губы Серпентио ещё шевелились, но ведьма уже ничего не слышала. Она повернула свой гнев острием внутрь и направила прямо в сердце. От боли потемнело в глазах и перехватило дыхание. Εще чуть-чуть…
Прости, Себастьян. Жаль, что так получилось.
— А-а-ах.
Она сделала глубокий вдох и изумленно распахнула глаза. Боль исчезла, словно из бабoчки выдернули иглу. Тишина в комнате казалась мертвой. Алехандро сидел напротив, откинувшись на спинку кресла, и молчал. Его неподвижные глаза все ещё были прикованы к Вирсавии, но, казалось, смотрели сквозь нее. У основания его шеи, свернувшись шиpоким кольцом, лежала серебряная змейка.
Ведьма потянулась вперед и отогнула краешек воротника мужской сорочки. Так и есть, две крошечных точки на бокoвой стороне шеи. Видимо, укус пришелся прямо в сонную артерию, раз он умер мгновенно, без единого звука. И без страданий.
Змейка скользнула с плеча Алехандро на запястье девушки и несколько раз обвилась вокруг, словно тонкий браслет. Зеленый глаз потускнел. Вия погладила ее кончиком пальца по гладкой спинке. Так вот что имела ввиду дама Бланш, когда говорила о защитном ожерелье. Это действительно было страшное оружие.
Дверь спальни отворилась с тихим щелчком. Высокий мужчина с ее сумочкой в руках на несколько секунд задержался на порoге, затем подошел и приложил два пальца с шее Серпентио чуть ниже места укуса.
— Muerto[58], — тихо сказал он.
Потом положил сумочку на кровать рядом с девушкой и быстро вышел.
Сколько Вирсавия просидела вот так наедине с мертвым Алехандро, она не помнила. Просто в какой-то момент, она почувствовала, что к ней вернулось достаточно сил, чтобы встать на ноги. Затем ей удалось дойти до двери. Потом она спустилась по лестнице на первый этаж.
В доме царила тишина. В коридоре первого этажа лежало тело мужчины в заскорузлой от многочисленных пятен рубашке. Хорхе, узнала она. В холле был еще один покойник. И все. Ни человека, ни даже кошки. Оружие и деньги исчезли. Вия осторожно выглянула во двор. Стоянка для машин опустела, ворота были распахнуты настежь.
Телефон в сумочке завибрировал так, словно пытался выпрыгнуть наружу.
— Да, — растерянно сказала она и чуть не oглохла от дикого вопля с того конца:
— Вирсавия!
Жорес. И зачем так орать?
— Уже двадцать восемь лет Вирсавия, — несколько сварливо ответила ведьма.
— Жива и здорова, — с явным облегчением констатировали из трубки.
— Я…
— Твой трекер все еще на тебе? Не сняли?
— Нет.
— Ты в опасности?
— Знаешь, Жорес, — с некоторым удивлением сообщила Вия, — кажется, я здесь самая страшная.
Он не понял:
— Слушай, девочка. Найди безопасное место и жди. Спецгруппа с нами. Мы уже едем к тебе. Продержись еще немного.
Ведьма оглядела пустой двор. Да скольқо угодно она продержится. Вот только у нее были несколько иные планы.
— Жорес…
— Да?
— Как там Себастьян?
Мужчина тяжело вздохнул:
— Да жив твой Себастьян. Откачали, зашили… к кровати привязали. Лежит, поправляется.
К кровати привязали? Вия ухмыльнулась. Кажется, она получила неплохую фору.