— Надеюсь, не очень скоро, — только и успел произнести.
Сильные руки притянули меня к себе и усадили на столешницу. Гибкие мужские пальцы медленно расстегнули обе застёжки лямок комбинезона, а затем прошлись по краю одетого под джинсом бюстье.
— Арт? — дышать стало трудно.
— М — м-м? — поинтересовался он без особого интереса.
— Ты что делаешь? — растерянно.
Вопрос, конечно, был не самый оригинальный и умный в данной ситуации. Просто другое, более осмысленное, мне в голову совсем не приходило.
— Знаешь, с некоторых пор я так люблю 'домино', — ответил он проникновенно, словно только что выдал мне свой самый страшный секрет.
Стягивание с моих плеч всего, что там ещё было, произошло быстро. Прикосновение к этой моей части тела, которая чуть ниже предплечья, заставило меня не только заткнуться, но и забыть всё, что ещё нелепого успело прийти в мою голову в тот момент. Запустив пальцы в его платиновые локоны, я только придвинулась ближе, ощущая, как по телу проходит сладкая истома, требующая продолжения действий уже более открытого характера. Обхватила ногами вдоль поясницы, перекрещивая их позади него. Прикосновения архивампира быстро становились всё более откровенными, а поцелуи всё более властными, порывистыми и требовательными.
— Люблю тебя, — вырвалось у меня как‑то само собой.
Одновременно с этим Арт замер, а по дому раздался мелодичный звук дверного звонка.
Твою ж… Вселенную!!! Зачем я это сказала?!
Артур накрыл своё лицо руками, медленно и с силой опуская их вниз, словно меняя одну свою маску на другую. И, мгновение назад, излучающее заботу и нежность лицо, стало вновь отрешённым и лениво — пренебрежительным. Сжал кулаки. Выругался, вспоминая как всегда моих предков, даже тех, о существовании которых я раньше как‑то не задумывалась, а затем, быстрым мимолётным движением чмокнув меня в губы, поправил на мне все предметы гардероба и пошёл открывать двери, попутно расправляя и свою помятую рубашку.
Пришлось спрыгнуть со столешницы и последовать за ним следом.
Едва он открыл дверь, я тут же, не сдержав мгновенно зародившихся эмоций, со всех ног бросилась к тем, кто стоял на пороге. Пожилая пара — обоим уже давно за шестьдесят. Мужчина всё также подтянут и на его суховатом жилистом лице видны новые морщины, но взгляд всё такой же пронзительный, словно каждый миг он не просто смотрит, а сканирует почище любого ментального дара — таким как я его всегда воспринимала, таким он и остался, ни капли не изменившись за все четыре года, что мы не виделись. Андрей Викторович Арсеньев — человек, вырастивший меня в своём доме как родную дочь. Его третья по счёту жена — тётя Люба. Женщина всё такая же, как я помню, полноватая, с мягкими чертами лица. От неё, как и прежде, пахло тёплыми домашними булочками с корицей. И четверо рослых, на голову выше стоящей впереди пары, его сыновей. Все как один сероглазые, все как один подтянутые и широкоплечие, все как один улыбающиеся во всю ширину своих улыбок, при появлении меня.
— Ева! — воскликнула женщина первой.
Тётя Люба всегда была открыта и очень эмоциональна, а я всегда любила её не меньше, чем свою мать. Я обняла её, поцеловала в обе щеки, потом также обняла и дядю Андрея. А вот Костя — старший сын, решил не обходиться только объятиями, а поднял меня высоко над своей головой и кружил до тех пор, пока я не взмолилась отпустить меня. Он всегда был мне ближе всех из этой семьи. Это он научил меня ездить на велосипеде, это он выполнял вместе со мной школьные домашние задания. Никогда не давал меня в обиду. Это он позволил мне учиться вождению автомобиля, едва мне исполнилось тринадцать. И почти всему, что могу и умею в своей жизни, я обязана именно ему (стрип — пластика не считается — это заслуга Ангелины и мой секрет, в который успел быть посвящённым только архивампир).
— Смотрю, ты так и не подросла, — рассмеялся в ответ Костя.
Старший сын семьи Арсеньевых поставил меня обратно на пол. Широко улыбнулся и глумливым жестом растрепал мне волосы на макушке. Остальных троих братьев я тоже очень рада была видеть, а потому поспешила обнять и их. Павел, Виталий и Игнат — относились ко мне как к младшей сестре (со всеми вытекающими отсюда обстоятельствами как хорошими, так и не очень, пусть и всегда сносными).
— Артур, — поздоровался с архивампиром за руку дядя Андрей.
Сделать это раньше он просто не смог, потому что довольно трудно было вырваться из плена наших приветствий друг с другом, мешающим ему на пути к архивампиру.
— Вы знакомы? — удивилась я.
Знаю, что снова морожу глупость — ну конечно они знакомы, иначе каким бы он образом пригласил их в гости. Но, как говорится, слово — не воробей.
— Артурчик управляет холдингом, часть которого принадлежит твоей матери, Ева, — любезно пояснила мне тётя Люба.
Эти слова заставили меня посмотреть на Арта с совершенно другой стороны. И снова это режущее слух 'Артурчик'. Более того, теперь мне следовало бы вообще в корне пересмотреть позицию по присутствию архивампира в жизни моих родственников, так как теперь напрашивается один существенный вопрос: 'Почему все его знают, а я познакомилась с ним только три с половиной месяца назад и то случайно?!'.
— Думала ты за границей, — обратилась я снова к Косте.
Он по идее сейчас, насколько мне было известно, должен был быть в Англии. Тут же попутно в голове возникла ещё одна мысль о том, что что‑то всё слишком часто возвращается именно к этому местоположению на глобусе.
— Могу вернуться обратно, — ответ со стороны Кости последовал незамедлительно.
Мужчина сделал вид, что разворачивается, чтобы покинуть мой дом, и я поддержала шутку, бросаясь задержать как бы огорчённого моим замечанием. Чуть позже, когда все удобно расположились в гостиной, а тётя Люба, будучи неизменной домохозяйкой, позвала меня печь пирог и готовить обед, я с немалой радостью поблагодарила про себя Арта за столь ценных подарок с его стороны. Семью Арсеньевых я не видела уже давно и очень скучала по ним, но у меня не было возможности съездить к ним, да и мама была категорически против моего посещения культурной столицы этой страны.
— Доченька, а давно вы с Артуром знакомы? — спросила меня женщина, сосредоточившись на вымешивании теста.
— Ну, с начала ноября, — ответила ей.
Не смогла удержаться и украдкой поддела край сладкой смеси, облизывая прямо с пальца.
— Как и сказал Костик, ты совсем не выросла, — покачала головой тётя Люба, заметив моё покушение на съестное.
— А вы? — тема про Артура меня сейчас интересовала больше всего.
— Что мы? — не поняла она вопроса.
— Давно знакомы с Артуром?
— Я вышла замуж за Андрея уже лет двадцать как, а они ещё до меня вели совместные дела, — пожала она плечами.
Тот факт, что за двадцать лет Арт не состарился ни на день, она воспринимала абсолютно нормально — ведь даже будучи простым человеком, дядя Андрей нередко сотрудничал с разными расами, включая не только вампирскую, но и оборотней, а потому она привыкла ко всему, и когда узнала, что я по природе своей ведьма, конечно первое время таскала меня в церковь, в надежде, что 'бес' из меня 'изойдёт', но потом смирилась, и даже стала ласково 'ворожеей' называть, если что‑нибудь натворю.
Потом мы продолжили готовить, вернее она готовила, а я мешалась под ногами. После мы пообедали все вместе и даже устроили совместную игру в гольф прямо на снегу во дворе. Время прошло весело и очень скоротечно, а когда уже стемнело, то Артур решил их отвезти обратно в аэропорт, позаимствовав мой 'Lincoln'. Я, конечно, согласилась, но за руль села сама. Поскольку места для всех всё равно не хватало, пришлось вызвать такси, услугами которого они и воспользовались, когда ехали ко мне.
Обратный путь от аэропорта Артур терпеливо сидел на пассажирском сиденье, даже не отпуская замечаний, от которых не могли удержаться Костя и дядя Андрей, когда я их везла, иногда пропуская предупреждающие знаки. Нет, правила дорожного движения я знала хорошо, просто не всегда соблюдала те, которые, на мой взгляд, были не уместными при определённых обстоятельствах. И если окружающее нас двоих молчание ещё как‑то разбавляли звуки работающего в авто радио, то тишину, стоящую в доме, уже разбавить было особо нечем, и подло напрашивающийся в моей голове момент, вылетевший на время пребывания шумных гостей, содержащий в себе фразу 'люблю тебя' так и просился на язык для обсуждения. Но я не знала с какой стороны подойти, а потому просто мрачно сверлила испытующим взглядом архивампира, надеясь, что он сам догадается о том, что так терзает меня в данный момент.