Говоря о Ризе…
Я проверяю время и понимаю, что опаздываю на встречу с ним. С сумкой на плече и надежно упакованной книгой я выхожу из школы и сажусь на автобус, направляющийся к нему домой.
Многие его товарищи по команде живут в дорогих квартирах в центре Денвера, но у него есть дом немного дальше от центра города. Несколько дней назад мы планировали встретиться с ним там, чтобы он помог мне снять видео по сбору средств на закупку принадлежностей для моего класса, используя свое влияние хоккейной звезды, чтобы помочь собрать больше денег. Многие учителя в школе, в том числе и я, часто платят за школьные принадлежности из собственного кармана, но я действительно хочу получить для своего класса материалы лучшего качества, чем могу себе позволить в настоящее время.
Возможно, то, как он покажет на камеру свою фирменную улыбку, вдохновит некоторых хоккейных фанатов сделать пожертвование в мой класс.
В автобусе я достаю книгу, осторожно проверяя позади себя, чтобы убедиться, что никто не читает через мое плечо. Не то чтобы мне стыдно читать пикантные любовные романы, но это не совсем тот разговор, который хочу завязать с совершенно незнакомым человеком.
Автобус высаживает меня возле дома Риза, и, пройдя последние несколько кварталов по великолепному жилому району, я пишу ему, чтобы сообщить, что почти у него.
Его дом — один из самых новых в квартале, с чистыми лужайками, большими окнами и красивым большим двором. Я подхожу к двери и стучу, одновременно проверяя телефон. Он не ответил мне, но дверь не заперта, так что думаю, он, должно быть, получил мое сообщение.
Мне жаль, что я опаздываю, поэтому захожу внутрь и кричу:
— Эй, Риз? Я здесь! Я…
Он выходит из коридора в тот самый момент, когда я закрываю за собой дверь, и мои слова обрываются.
Он голый.
Совсем-совсем, абсолютный голый.
В течение какой-то секунды мы просто смотрим друг на друга в шокированной тишине. Я смутно осознаю, что без одежды он кажется выше — или, может быть, это просто потому, что нечего скрывать все эти длинные, поджарые мышцы. Широкая грудь и плечи, пресс, как стиральная доска, и маленькие V-образные вырезы по бокам, ведущие вниз к…Я перевожу взгляд обратно на его лицо, понимая, что только что была в опасной близости от того, чтобы глазеть на член моего лучшего друга.
— Ааа!
Крик вырывается из меня в тот же момент, когда с его губ срывается громкий испуганный вопль. Он ныряет обратно в коридор, исчезая из поля зрения. Я прижимаю руку ко рту, затем подношу ее к глазам, затем снова опускаю ко рту.
Раздается громкий стук, и я слышу, как он бормочет:
— Ой. Блять.
Секунду спустя он возвращается, натягивая на бедра пару серых спортивных штанов.
— Господи, Кэлли. Ты меня напугала.
Я качаю головой и опускаю руку, все еще пытаясь вернуть равновесие.
— Мне жаль. Ты оставил дверь открытой, и я подумала, что это значит, что мне следует войти. Я не хотела видеть… — машу рукой на его… все. — все это.
Он проводит рукой по своим растрепанным темно-русым волосам, которые все еще мокрые после душа, из которого он, должно быть, только что вышел.
— Все нормально. Это не имеет значения. Мы были друзьями всегда, Кэл. Это не большое дело.
— Я не уверена, что Сиенна воспримет это именно так, — бормочу я, мои щеки горят от смущения. Не уверена, что я когда-либо нравилась его девушке, и уверена, что это все испортит сильнее.
Его лицо мрачнеет. Он кладет руку на стену, другой рукой потирает затылок и смотрит в пол.
— Да, ну, я сомневаюсь, что ее больше волнует то, что я делаю. Она только что рассталась со мной.
— Что? — моя челюсть отвисает.
— Ага, — он фыркает, сжимая губы. — Сегодня утром. Она сказала мне, что все кончено.
Теперь, когда я больше не так отвлекаюсь, я вижу морщины напряжения на его лице, рассеянность в карих глазах. Риз — один из самых жизнерадостных людей, которых я когда-либо встречала, и выражение его лица сейчас сильно отличается от обычной очаровательной улыбки. У меня болит сердце, и, прежде чем даже подумаю об этом, я делаю шаг вперед, пересекаю комнату и обнимаю его.
— Мне жаль, — шепчу я. — Это ужасно.
— Спасибо, — его мускулистые руки обнимают меня, и я чувствую, как его грудь поднимается и опускается с тяжелым вздохом. — Это моя вина. Я должен был знать, что что-то не так, когда она продолжала откладывать переезд ко мне. Я впервые поднял этот вопрос несколько месяцев назад, и она продолжала придумывать оправдания, почему это было неподходящее время. Но правда в том, что она уже была в одном футе от расставания.