Я вздрагиваю.
— Ты не мог этого знать, Риз. Я имею в виду… я думала, что у вас все в порядке.
Он какое-то время молчит, но не отпускает меня. Я ниже его на добрых восемь дюймов, и он кладет подбородок мне на макушку. Моя щека прижимается к его обнаженной груди, несколько волосков на его груди щекочут кожу, а мои руки раскинуты по толстым мышцам его спины.
Я забыла, что он был без рубашки, когда пошла обниматься, и внезапно почувствовала себя неловко. Он был моим лучшим другом на протяжении многих лет, так что не то, чтобы он никогда раньше не обнимал меня, но мы не обнимались так долго и так интимно… никогда.
Я начинаю медленно поднимать руки с его спины, освобождая руки от объятий, и еще через мгновение он тоже опускает меня.
— Мы можем снять это видео в другой раз, — говорю я ему, закидывая непослушные рыжие волосы через плечо.
— Ох, черт, — осознание отражается на его лице, и он проводит рукой по лицу. — Вот что ты здесь делаешь. Я совершенно забыл об этом. Мне очень жаль, Кэл. Я думал об этом сегодня утром, а потом, после всего, что произошло, просто потерял связь с реальностью.
— Все в порядке, — быстро говорю я. — Мы можем снять это в другой раз. Это действительно не так важно.
— Нет, нет. Нужно сделать это сейчас.
Говоря это, Риз решительно качает головой, но я могу сказать, что его мысли все еще находятся в миллионе разных мест. Он явно все еще не оправился от того, что его бросили, и я чувствую себя засранкой, заставляя снимать со мной видео, где ему придется улыбаться в камеру и притворяться счастливым.
— Серьезно, Риз, — я поднимаю руку. — В другой раз снимем. Это не срочно или что-то в этом роде.
На его лице пробегает тень облегчения, и его рука слегка шевелится, как будто он собирается снова потянуться ко мне. Затем Риз выдыхает и кивает, делая шаг назад.
— Да, возможно, в другой раз лучше. Я хочу сделать все правильно, и не уверен, что мне удастся убедить людей дать тебе деньги прямо сейчас, — он кривит лицо. — Если только ты не хочешь получить их из-за жалости.
Я корчу лицо, пытаясь поднять ему настроение.
— Риз, если бы я хотела показать жалость, я бы могла снять видео самостоятельно, — указываю на себя, махаю рукой, чтобы охватить все свое существо. — Жалость — это мой конек.
Он фыркает, закатывая глаза.
— Нет, это не так.
Я смеюсь, возвращаясь к легкому подшучиванию, которое всегда было у нас двоих.
— Ну, если не жалость, то, по крайней мере, неловкость.
Улыбка изгибает его губы, хотя и не доходит до глаз.
— Я бы с тобой поспорил, напомню, что ты случайно лапала официанта в той маленькой закусочной, куда мы ходили.
— Это был в колледже! — я протестую. — Я была уставшей. Мы всю ночь учились, и я…
— Распускаешь руки, когда устаешь?
Я смотрю на него.
— Нет. Это получилось случайно.
На мгновение в его глазах мелькает веселье, но оно быстро ускользает. Его взгляд снова падает на пол, приобретая расфокусированный вид, и я знаю, что он, вероятно, думает о Сиенне. Закусываю губу, обхватывая пальцами ремень сумки.
— Я могу что-нибудь сделать? — тихо спрашиваю. — Что тебе нужно?
— Просто побыть немного в одиночестве, — говорит он немного грубым голосом. Риз откашливается, глядя на меня с натянутой улыбкой. — Я напишу тебе, чтобы назначить другое время для съёмки видео, хорошо? Извини, что испортил все сегодня.
— Все в порядке, — успокаиваю я его.
Я не уверена, стоит ли еще что-то сделать или сказать, поэтому неловко задерживаюсь на секунду, прежде чем быстро обнять его и направиться к двери.
Он следует за мной, тихо ступая босыми ногами по деревянному полу. Риз держит дверь открытой для меня, затем закрывает ее, когда выхожу на улицу, я морщу лицо, спеша по дорожке к улице.
Боже, ты действительно королева неловкости, Кэлли.
Я всегда чувствовала, что у меня есть дар — или проклятие — делать любую ситуацию особенно неловкой, и сегодняшний день только подтверждает, что эта теория верна.
Кто еще, кроме меня, мог прийти к лучшему другу-хоккеисту, пока он был голым, в тот же день, когда его девушка рассталась с ним?
Бонус
Марго
После скандала и лжи, которая чуть не разлучила нас, мы с Ноа навсегда твердо решили говорить друг другу правду обо всем. Мы женаты уже год и за это время создали фундамент абсолютного доверия в наших отношениях.
Никаких секретов.
Без лжи.