Как только он ушел, садимся есть. Еда восхитительна, и мы разговариваем, пока расправляемся с ней. Мне нравится, как легко Марго открывается теперь, когда стены немного исчезли, и ловлю себя на том, что смотрю на нее, пока она говорит, и меня привлекает то, как использует свои руки, чтобы подчеркнуть слова, и то, как ее глаза загораются от волнения, когда говорит о чем-то, чем увлечена.
Марго внезапно останавливается посреди рассказа.
— У меня есть еда на лице?
— Что? — я качаю головой. — Нет. Все в порядке.
Она не выглядит так, будто верит, и проводит рукой по губам, прежде чем сказать:
— Ты уверен? Ты просто смотрел на меня.
— Извини. Я просто… — замолкаю, чувствуя себя странно смущенным. Это чертовски банально.
Она выглядит заинтригованной, наклоняется вперед и изображает, будто тыкает в меня вилкой.
— Что? Выкладывай.
— Я пытался понять, твои глаза больше серо-голубые или дымчато-серые.
Клянусь, черт возьми, я краснею и не могу вспомнить, когда это было в последний раз. Но Марго не смеется надо мной. На самом деле, думаю, что она тоже краснеет. Ее черты смягчаются, и она закусывает нижнюю губу зубами, заставляя мой член приподняться и снова обратить на это внимание. Ее губа медленно выскальзывает из-под зубов, и на мгновение она задерживает мой взгляд.
— В моих водительских правах просто написано «серый», — наконец бормочет она. — Честно говоря, раньше никто не тратил время на то, чтобы определить точный оттенок.
Я улыбаюсь, хотя в голосе нет ничего дразнящего, и говорю ей:
— Ну, я продолжу над этим работать. Хочу знать, потому что, неважно какой он, почти уверен, что это мой любимый цвет.
Ее дыхание сбивается в ответ, и все мое тело реагирует на тихий звук. Клянусь, если бы у меня было чуть-чуть меньше самоконтроля, еда, которую мы заказали, была бы сейчас на полу, пока я клал Марго на стол и ел ее на завтрак.
Соберись, Ноа. Ты не будешь торопить это дерьмо, помнишь?
Я едва вспоминаю этот факт прямо сейчас, поэтому откидываюсь на спинку стула, чтобы увеличить дистанцию между собой и девушкой, от которой зависим. Выпрямляя ноги, зацепляю двумя пальцами ручку кофейной кружки, пытаясь рассеять напряжение, витающее в воздухе.
— В любом случае, прежде чем я так грубо прервал тебя своими дебатами об оттенках серого, ты говорила…
Она машет вилкой в воздухе, прежде чем вонзить ее в кусок блина.
— О, на самом деле ничего важного не было. Просто рабочие вещи. Скучно.
— Нет, — настаиваю я. — Не скучно. В тебе нет ничего скучного. Что бы это ни было, я хочу это услышать.
Она кладет блин между губами, держа руку перед ртом, когда говорит.
— Отлично. Расскажу тебе о моей вчерашней встрече с Тедом и о нашем плане по привлечению большего количества фанатов на сайт команды, но, когда ты поймешь, что это самая скучная тема для разговора в мире, не говори, что я не предупреждала.
Я ухмыляюсь, качая головой.
— Я могу целыми днями слушать, как ты читаешь словарь, Подсолнух. Вот как сильно ты меня увлекаешь.
Ее щеки краснеют, и она на секунду отводит взгляд, потягивая мимозу, прежде чем начать свою «скучную» историю, которая оказывается совсем не скучной.
Следующий час или около того мы проводим за беседой и едой, и, хотя нам едва удается съесть всю еду, я в какой-то момент смотрю на часы на микроволновке и кривлю лицо. Мне нужно вернуться в свою комнату и начать собирать вещи. Наш обратный рейс в Денвер вылетает всего через пару часов, а мне еще нужно принять душ и встретиться с командой.
— Не хочу этого говорить, но мне нужно идти, — встаю со стула, наклоняюсь, чтобы поцеловать ее в макушку. — Увидимся в самолете, хорошо?
— Ага, я буду там. У меня нет другого пути вернуться домой.
Я киваю и неохотно направляюсь к двери, затем останавливаюсь, когда слышу, как она встает со своего места и идет за мной. У двери ни один из нас не говорит ни слова.
— Слушай, — наконец говорит Марго. — Еще раз спасибо, что пришел вчера вечером. Не знаю, что бы я делала без тебя.
— Рад был помочь, — говорю ей и действительно имею это в виду. Я искренне рад, что смог что-то сделать для этой невероятной девушки, что кто-то вроде меня действительно оказал положительное влияние на ее жизнь. Счастье и удовлетворение наполняют все тело, и я внезапно нахожу в себе смелость задать ей вопрос, который не давал мне покоя все утро.