Не поворачивая голову в ту сторону, куда указывала Кэлен, Кара просто смотрела ей в глаза.
— Я знаю.
— Я испробовала все...
— Знаю, — сказала Кара, и в ее голосе, наконец, появилось нежное сочувствие.
— Без него мне так больно.
— Знаю, Мать-Исповедница. Я каждый миг испытываю ту же боль. Жизнь становится невыносимой.
Кэлен кивнула.
— Мне тоже не хватает Бена.
Ей так не хватало Кары.
Кэлен хотелось заключить женщину в свои объятья, рассказать обо всем, что произошло, и о том, что они сделали в попытках вернуть Ричарда. Но слова комом застревали в горле. Что-то в голубых глазах Кары заставляло ее держать дистанцию. Это была Кара, но в то же время не совсем она.
— Кара, ты в порядке?
Морд-Сит улыбнулась, совсем как раньше — знакомой знающей и уверенной улыбкой, с проблеском детской шалости. Улыбкой женщины, которая всю свою взрослую жизнь видела то, что никто не должен видеть, но все же сохранила способность радоваться жизни, хоть и запрятала ее в дальнем темном уголке своего измученного разума.
В этой улыбке были сострадание и решимость, приправленные безумием.
— Да, Мать-Исповедница. Теперь я в порядке. Наконец-то, все почти так, как должно быть.
Кэлен проигнорировала странное чувство и шагнула вперед, чтобы обнять женщину. Кара была холодна, как лед. Морд-Сит протянула свободную руку и приобняла ее, но затем отстранилась.
— А сейчас я должна идти, — сказала Кара голосом, каким обычно мать ласково разговаривает с ребенком.
Кэлен нахмурилась.
— Идти? Куда идти? Теперь ты дома.
Кара покачала головой
— Еще нет, но скоро я буду там.
Она нежно дотронулась до щеки Кэлен своими ледяными пальцами, а затем впервые повернулась в сторону кровати, будто все это время знала, что там лежит Ричард. Встав рядом с кроватью над его телом, она обернулась через плечо.
— Не оплакивай меня, Мать-Исповедница. Знай, я люблю вас обоих, и поступаю так по доброй воле. Знай, я буду покоиться в мире, как и предполагалось, как и было предначертано.
Кэлен хотела спросить, о чем она толкует, но голос не слушался ее.
Посмотрев вниз, Кара простерла руки над Ричардом. Теперь она походила на грациозную птицу, расправившую крылья. Или доброго духа.
Кэлен моргнула, думая, что ей показалось. Морд-Сит словно окружало сияние, или, скорее, оно исходило из нее. Сотканные из белого света одежды складками ниспадали с ее рук, словно это были крылья.
Казалось, неясный силуэт, состоящий из света, находился в том же месте, что и Кара. Кэлен знала, что видит не Кару. Черты лица были такими же изящными и женственными, но все же отличались.
Кара наклонилась и надела Ричарду на шею золотую цепочку со своим эйджилом. Она на мгновенье прижала ладонь к его щеке, просто глядя на него. И она, и силуэт из света с любовью улыбались ему.
А затем она подалась вперед и прижала свои губы к его, словно целуя. Но это был не поцелуй.
Никки встала рядом с Кэлен и прошептала:
— Она делится с ним дыханием жизни.
Кэлен кивнула.
Ричард рассказывал ей, как Морд-Сит разделяют дыхание своего пленника, когда он находится на пороге смерти. Для Морд-Сит было священно разделить его боль, разделить дыхание жизни, если он ускользал за грань смерти, так они могли увидеть желанное и запретное зрелище, мир, который лежит по ту сторону завесы.
Когда приходило время убить его, они разделяли с ним саму смерть, вкушая вместе с ним последний вздох жизни, и забирая его себе. Кэлен подумалось, что в некотором отношении это был гротескно интимный памятный подарок — часть безумного мира и жизни Морд-Сит.
Ричард знал об этом, потому что Денна поступала так с ним, когда он был ее пленником. Она использовала дыхание жизни, чтобы сохранить ему жизнь, удержать на пороге смерти и продлить его агонию.
Но Кэлен видела и то, как Кара сделала это для женщины, которая только что умерла. Сначала она подумала, что это один из возмутительных ритуалов Морд-Сит, но Кара сказала, что иногда она может вернуть человеку дыхание жизни.
Теперь Кара направляла это дыхание в Ричарда, его грудь вздымалась, когда легкие наполнялись воздухом, смешанным с дыханием ее собственной жизни.
Кара отстранилась на несколько дюймов, и грудь Ричарда медленно опустилась, пока она делала еще один глубокий вдох. Она снова прижалась губами ко рту Ричарда и зажала его нос рукой, наполняя его легкие своим глубоким, дарующим жизнь дыханием.
— О чем ты? — прошептала Рэд за ее правым плечом.
— Она — живой мост, — сказала Никки, по лицу которой текли слезы. — Она — та, в ком он нуждается, чтобы вернуться. Так сказали духи.