Саманта пару мгновений стояла неподвижно, стиснув зубы и сжав кулаки так крепко, что на руках проступили сухожилия.
Внезапно она выбросила руки из-под плаща в сторону Ричарда, который был готов к атаке, хотя и надеялся, что до этого не дойдет.
Его рука уже лежала на рукояти меча, и он позволял силе течь через него. Увидев, что она начинает творить заклинание, он обнажил меч в один удар сердца. Особый звон стали наполнил туманный воздух и пронесся над травянистыми болотами.
Поток силы, потрескивающей и грохочущей подобно молнии, помчался к нему навстречу из ее вытянутых рук. Громкая вибрация, исходящая от этой молнии, сбросила капельки воды с травы вокруг них.
Ричард, держа рукоять меча правой рукой, схватился левой за лезвие возле острия, воспользовавшись оружием в качестве щита. С оглушительным грохотом молния ударила в меч, вокруг него закружились вспышки света и во все стороны брызнули искры. Звук взрыва прокатился по земле, отразившись эхом от заросших деревьями холмов.
Увидев, что ее магия не причинила Ричарду вреда, Саманта зарычала от ярости и призвала еще один поток силы, на этот раз голубовато-белого цвета и толще предыдущего. Он с треском помчался по воздуху, от него ответвлялись более тонкие нити обжигающей силы. Ослепительный свет, приближавшийся к Ричарду, озарил всю траву вокруг. Искатель согнул колени и приготовился к удару.
Когда молния попала в меч, сила удара заставила Ричарда на шаг отступить. Вспышка раскаленной силы, разбившись о меч, разлетелась в обе стороны от лезвия дождем ярких искр. Сияющий заряд был таким горячим, что пучки камыша и травы загорелись, несмотря на влажность. Зеленые травинки моментально вспыхивали желто-оранжевым цветом, а затем превращались в пепел от жара. Бешеное инферно взмыло над потрескивающим пламенем, закручиваясь и поднимаясь все выше в воздух. Огонь потух, когда сила рассеялась.
Саманта медленно опустила руки, уставившись на что-то позади него. Продолжая держать перед собой меч, Ричард оглянулся и проследил за взглядом Саманты.
Он увидел Кэлен, которая пробиралась сквозь камыши, грациозно отводя их в сторону рукой. Наконец, она подошла и встала рядом с Ричардом, сохраняя величественную осанку Матери-Исповедницы.
Саманта, замерев, уставилась на нее расширившимися глазами. Она вонзила кинжал в сердце Кэлен, и абсолютно не ожидала увидеть ту живой.
— Я убила тебя. Я знаю, что сделала это.
— Разумеется, сделала, — заверила ее Кэлен. — К счастью, Ричард не позволил тебе стать убийцей. Теперь же он пытается не дать тебе навсегда сбиться с правильного пути.
На лице Саманты появилось выражение ледяного спокойствия. Ричард слишком хорошо знал этот взгляд. Девушка была неспособна внять здравому смыслу.
Она снова подняла руки.
— Теперь я собираюсь вновь убить тебя, чтобы заставить его заплатить. Но на этот раз я хочу быть уверена, что он не сможет вернуть тебя к жизни.
Ричард заслонил собой Кэлен, выставив вперед меч, чтобы отразить расширяющийся поток ослепительно яркого пламени, с ревом мчащийся на них. Они с Кэлен отвернули лица от ошеломляющего света и зноя, пригнувшись под защитой меча.
Когда они снова посмотрели в том направлении, Саманты уже не было. Ричард успел заметить, как она исчезает в тенях среди деревьев.
— Я должен пойти за ней, — сказал он.
Когда он сделал первый шаг, в его рукав вцепилась рука и дернула его назад.
— Нет, ты не пойдешь за ней, — сказала Никки сквозь стиснутые зубы, давая понять, что настроена крайне серьезно.
— Я должен остановить ее, — возразил он, освобождая руку от ее хватки. — Она еще вернется за нами.
Никки обожгла его укоряющим взглядом.
— Ричард, ты забыл, что девчонка может взорвать все эти деревья? Если ты войдешь в лес, она разорвет его на части, и тебя заодно. От тебя не останется ни единого клочка, который мы могли бы положить на погребальный костер. Она сотрет тебя в порошок.
— Ричард, ты знаешь, что она права, — согласилась Кэлен. — Не поступай так, как только что поступила она, отказываясь принять неприглядную правду. Мы должны думать головой. Нам нужно позаботиться о более важных вещах, мы должны остановить Сулакана, а не Саманту.
Ричард знал, что они обе правы. Он не мог позволить себе отвлекаться на Саманту. Он дал ей шанс принять истину. Люди, отвернувшиеся от истины, переставали быть для него неприкосновенными.