– Гостиная, кухня, – пояснил Джон, потом прошел вперед. – Спальня, – сказал он, показывая на дверь справа. – Ванная, – указал он жестом на дверь в конце коридора, прежде чем повернуть налево. – Кабинет завален книгами и вещами из колледжа, но ты можешь сдвинуть их в сторону и освободить немного пространства для себя.
Дерек заглянул внутрь – места было немного, но он мог бы устроить вещи Стайлза у одной стены, и все художественные принадлежности, которые они смогут найти, у другой, чтобы создать впечатление, что они пользуются кабинетом вдвоем.
– Выглядит неплохо. Я принесу сумку, посмотрим, что у меня есть, а потом позвоним Скотту и попросим помочь с остальным.
Ему было почти больно от того, насколько легко он чувствовал себя рядом с Джоном. Их знакомство началось не лучшим образом – шериф арестовал Дерека по подозрению в убийстве. Через некоторое время Джон узнал, что они со Стайлзом больше, чем друзья, и посадил сына под домашний арест до совершеннолетия – тогда Дереку показалось, что это два самых длинных месяца в его жизни.
Несмотря на это, Дерек и Джон поладили на удивление хорошо. Стайлзу нравилось повторять, что его пугает, как быстро они спелись, но Дерек знал, что Стайлз называет его и Джона «своими мужчинами», объединяя как объекты своего внимания и заботы. Забирая чемодан из машины, Дерек не мог отделаться от мысли, что ему было бы легче, если бы Джон проявлял враждебность, а не сочувствие.
Войдя в дом, он нашел Джона в спальне, где тот освобождал место в шкафу, чтобы Дерек мог разложить свою одежду.
– Надеюсь, у тебя достаточно много вещей, чтобы создать впечатление, что ты живешь здесь,– сказал Джон. – У Стайлза целая куча всякого барахла.
Дерек бросил чемодан на кровать и открыл его.
–Ну… у меня есть кое-что, – сказал он неловко, глядя на одежду Стайлза, висевшую в шкафу, но по большей части разбросанную по комнате. – Помоги мне отыскать что-нибудь не слишком пестрое, – попросил он, оглядываясь по сторонам.
– Я уверен, он заметит, что «твоя» одежда слишком маленькая…
– Стайлз носит мешковатые вещи, так что я смогу продержаться какое-то время, особенно если не придется надевать их, – объяснил Дерек.
– Это может сработать, – согласился Джон. – Займись этим, а я поищу в других комнатах, что еще может сойти за твое.
Когда Джон ушел, Дерек вернулся к своему занятию, развесив часть одежды в шкафу. Когда он складывал остальное в ящик комода, его пальцы наткнулись на что-то холодное и гладкое. Он отодвинул в сторону носки – как и следовало ожидать, самых немыслимых расцветок – и обнаружил на дне ящика небольшой голубовато-серый камень.
Дерек повертел его в руке, пытаясь сообразить, почему этот предмет кажется ему настолько знакомым. Он определенно видел раньше такие камни, там, где течение воды делало их гладкими и скругляло края.
Дерек напряг память, вспоминая все случаи, когда ему приходилось бывать в таких местах, – и замер от поразившей его догадки.
Озеро.
Дерек смотрел на камень с отсутствующим выражением лица, переживая бурю эмоций, которые боролись внутри него.
Волнение.
Страх.
Потеря.
Боль.
Ностальгия.
Слабый отголосок ощущения счастья и любви.
Дерек сжал камень в руке и закрыл глаза, тяжело опираясь на комод. Он вспомнил, как в тот день Стайлз прислал сообщение, что отпросился у отца к Скотту на весь день и ночь, и Дерек тут же написал ему ответ, назначив встречу в заповеднике.
Их отношения только начинали выходить за рамки дружеских. Взгляды и прикосновения, несколько вечеров, которые заканчивались тем, что они целовались до одури в джипе Стайлза, и другие, куда более спокойные вечера, когда они смотрели фильмы, сидя рядом на диване и держась за руки, или копались в ноутбуке Стайлза.
Они не могли по-настоящему пойти на свидание – Дерек, с которого еще не были официально сняты обвинения, и Стайлз, сын шерифа, – и не до конца понимали, что происходит между ними. Оглядываясь назад, Дерек был практически уверен, что в то время он уже знал, что любит Стайлза, но ни один из них не был готов поговорить об этом.
В тот день они планировали всего лишь погулять по лесу и заночевать в палатке, чтобы без помех провести время вместе, но все закончилось тем, чего ни один из них не ожидал. Они ушли к озеру, гораздо дальше тех мест, которые обычно выбирают туристы, и провели большую часть дня, прыгая по камням и переходя вброд мелководье, выискивая рыбу и угрожая столкнуть один другого в воду. Это был первый день с тех пор, как погибла семья Дерека, когда он смеялся и улыбался так много. Что бы он ни думал о том, что происходило между ним и Стайлзом, к концу дня он знал, что это нечто особенное.
Той ночью, свернувшись калачиком, они устроились в стороне от костра, чтобы видеть звезды на небе, которое казалось бездонным, но достаточно близко, чтобы держать все под контролем, на случай, если загорится палатка или случится еще что-нибудь непредвиденное. Ни один из них не думал, что они зайдут дальше объятий и нескольких поцелуев.
Дерек хорошо помнил, что Стайлзу семнадцать, а ему двадцать три, и до этой ночи он вовсе не намеревался нарушать закон. Также он понимал, что Стайлз отправился с ним вовсе не потому, что планировал сентиментально-романтичный первый раз под звездами. После они смеялись почти до слез, насколько банальными оказались. Когда они наконец-то переставали смеяться, кто-нибудь из них хихикал или фыркал, и все начиналось по новой.
Не было неловкости, не было неуютного молчания, вместо этого, когда послевкусие улетучилось, оно уступило место спокойной удовлетворенности. Стайлз и Дерек оделись и пошли спать в палатку, понимая, что легкость, которую они чувствовали рядом друг с другом, была знаком чего-то большего, чем можно было ожидать, когда между ними все только начиналось.
Дерек смотрел на камень в своей руке, чувствуя себя так, будто его разрывает на части. Он заставил себя забыть, насколько прекрасен был тот день, и давным-давно навсегда захлопнул воображаемую дверь с надписью «Стайлз».
Но камень был не просто напоминанием о том, что он так и не смог полностью стереть из памяти.
Он также был доказательством, что и Стайлз не хотел этого. Камень был спрятан там, где его никто не увидит. И даже если бы кто-то нашел его, то не понял бы, что это.
Дерек присел на край кровати, вертя камень в руке и размышляя, как часто Стайлз доставал его и вспоминал обо всем, как это делал сейчас Дерек. Он задавался вопросом: было ли ему так же больно, как сейчас Дереку?
Но зачем ему вспоминать об этом? Конечно, это был его первый раз, но Стайлз не вел себя так, будто придает этому значение.
И почему камень был единственной памятной вещью в ящике? За прошедшие годы в жизни Стайлза наверняка появился кто-то, имевший для него куда большее значение. Кто-то получше бывшего подозреваемого в убийстве, способный избавить Стайлза от воспоминаний о Дереке.
– И все-таки, почему он здесь? – пробормотал Дерек, пряча лицо в руках и стараясь побороть волну нахлынувших на него эмоций – от тошноты до сжимающих горло рыданий.
– Прости, что? – услышал он голос Джона у себя за спиной и сильнее сжал в руке камень. – Я не расслышал.
Дерек вздохнул и покачал головой.
– Ничего, я просто размышлял вслух.
– Ну как скажешь, – Джон скептически кивнул. – Скотт скоро будет здесь с принадлежностями для рисования. Давай постараемся закончить все к его приходу.
Прежде чем присоединиться к Джону, Дерек вернул камень на его законное место. Как бы сильно ему ни хотелось узнать правду, это был не его дом, а значит, камень должен был остаться там, где хотел Стайлз.